отвечаю ему улыбкой. – Нужно было кое-что сделать. – И вдруг я выпаливаю в панике: – Есть одно важное дело, которое я хочу предложить нашей компании в качестве благотворительной деятельности.
Это не совсем так. Я не знаю, действительно ли это важное дело – просто поверила на слово Садикве. Но сейчас мне срочно требуется тема для разговора.
– Вот как? – говорит Алекс с заинтересованным видом.
– Это общественный центр неподалеку от моего дома, в Кэтфорде. Там раздают детям завтраки и все такое, но он закрывается. Знаете, сокращение дотаций… – Я вынимаю из сумки листовку и вручаю ему. – Вот.
– Молодец, – говорит Алекс, просматривая листовку. – Ну что же, мы рассмотрим это и включим в план следующего года. Или вы хотели пока что организовать какое-то мероприятие по сбору средств? Что вы придумали?
Двери лифта открываются, и мы вместе входим. Конечно, теперь в голове абсолютно ничего нет. Сбор средств. Сбор средств. Продажа капкейков? Нет.
– Что-нибудь такое… захватывающее? – бормочу я, хватаясь за соломинку. – Чтобы чувствовать, что это что-то тебе дает – помимо сбора средств? Что-то вроде марафона – но не марафон, – поспешно добавляю я.
– Что-нибудь захватывающее и трудное – но не марафон, – задумчиво произносит Алекс, когда мы выходим из лифта в пустой, тускло освещенный вестибюль. – Я скажу, какая вещь самая трудная в мире: это проклятое лыжное упражнение. Мой тренер заставил меня делать его вчера вечером. Ублюдок, – добавляет он так злобно, что мне хочется засмеяться.
– Что за лыжное упражнение? – спрашиваю я, потому что никогда не делала никаких лыжных упражнений. Да и на лыжах не стояла, коли на то пошло.
– То, при котором нужно сидеть у стены. Это пытка! Ну, вы знаете. – Он смотрит на меня. – Не знаете?
Он подходит к стене и садится возле нее в напряженной позе.
– По-моему, это не так уж трудно, – замечаю я просто для того, чтобы завести его.
– Шутите? А сами пробовали?
– Ну ладно, – усмехаюсь я. – Вызов принят.
Я сажусь у стены в паре ярдов от Алекса, и на некоторое время воцаряется тишина. Мы сосредоточены на своей задаче. У меня довольно сильные бедра: я долгие годы ездила верхом. Однако я уже чувствую, как они начинают гореть. Вскоре я ощущаю сильную боль, но не собираюсь сдаваться, не собираюсь…
– Ну как? – тяжело дыша, осведомляется Алекс.
– Это и есть упражнение? – спрашиваю я. – И оно считается трудным? А я-то думала, что мы только разогреваемся.
– Ха-ха-ха, очень смешно… – Алекс сильно разрумянился. – О’кей, вы победили. Я выдохся.
Он сползает на пол – как раз когда я чувствую, что больше не выдержу. Я заставляю себя продержаться еще три секунды и затем опускаюсь на пол.
– Только не говорите, что могли бы продержаться еще полчаса, – говорит Алекс.
– Да, могла бы, – немедленно отвечаю я, и Алекс смеется. Он смотрит на меня, и в его глазах что-то такое… что я видела прежде. Что-то типа ты и я.
С