порывами активно расползались в разные стороны, обнажая над собой голубое небо. Дорога стала шире и утоптаннее, на ней появились следы копыт домашних животных.
Деревня вынырнула незаметно, будто специально пряталась за деревьями. Через узкий ручей, обвивавшийся вокруг изб, был перекинут деревянный мост. Справа виднелись вырубки и небольшие делянки. Слева лес вплотную подходил к домам.
Я вспомнила карту. До этих мест на ней была отмечена лишь парочка хуторов, зато отсюда начиналась цепочка из пяти-шести деревень, тянущаяся до городка под милым названием Жилнень. В этих местах располагались озерные массивы, берущие свои истоки из болот, и местные жители промышляли рыбалкой, охотой, по осени собирали ягоды, грибы. Таких глухих, живущих дарами леса мест насчитывалось сотни в нашей стране. И эта деревушка не была исключением. Вот именно, не была.
Мы остановились на мосту. Все так же яростно шумел лес, и ветер гнул верхушки деревьев, сдирая с них лиственный покров. А здесь было тихо. Неприятная тишина словно намекала, что впереди ждать хорошего не приходится.
– Идем, – первым шагнул с моста Отшельник.
Я заметила, как засветились его глаза. Северянин прибег к помощи магии. Наверное, это правильно, только отчего мне так тревожно?
Потянула меч из ножен. Лезвие успокоительно блеснуло металлом. Никаких предупреждающих сияний, нечисти в деревни нет. Только бьющая по нервам тишина, которой не должно быть здесь, просто не должно.
Единственная улица оказалась на удивление просторной, точно стремилась собственной широтой искупить малые размеры деревни. Она втягивалась между домами, заворачивала за угол и убегала дальше в лес, ныряя под зеленые своды деревьев. Обычная деревня. Обычные дома. Где-то совсем уже почерневшие от старости, с покосившимися стенами и прохудившимися крышами, где-то вполне добротные, с крепкими палисадниками и виднеющимися во дворах хозяйственными постройками.
На ветвях деревьев, торчащих над низкими заборами, красовались яблоки, темнели синими боками сливы. В палисадниках под окнами радовали глаз осенние цветы. Мирная картина деревенской осени, но мне отчаянно не хотелось идти вперед, и я замедляла шаг, напряженно вслушиваясь в тишину и вглядываясь в дома. Я все еще надеялась, что это морок, что вздрогнет воздух, скидывая ненужный покров, и зальется лаем пес за забором, выглянет из окна любопытная старушка, раздастся плач младенца, и жизнь вернется в эти места.
– Айрин, в чем дело? – Сойка остановился, окинул меня внимательным взглядом. Слава Трехликому, в нем не было насмешки. Меня не считали трусихой, просто интересовались причиной задержки.
– Не знаю, – покачала головой я, – будто не пускает что-то.
– Не пускает? – нахмурился Отшельник. – Тогда попробуем по-другому.
Он скинул на обочину дороги мешок, вытащил из ножен меч. Лезвие начертало в воздухе какую-то сложную фигуру, и… ничего не произошло.
– Странно, – нахмурился ледяной и уже собирался идти дальше, как вдруг что-то толкнуло меня