Ты смотришь в окно и радуешься этой жизни, а Родя и смотрит, и раздражается от бессилия и злобы на себя, что ничего в своей жизни изменить не может…
– Да никогда он не раздражался и не злился! Я бы увидела!
– Да ни черта бы ты не увидела!
– Почему?
– А потому, что пропускала его ощущения через свою собственную радость, как мясо через мясорубку, лепила котлетки и радовалась. Хорошо живем, у нас все есть! Ремонт сделали, новый телевизор купили! Да чего там, и новую стиральную машину можем себе позволить, и даже путешествие в Турцию в отель четыре звезды! И вообще, все это ерунда по сравнению с нашей великой любовью!.. Ну, чего на меня так смотришь? Обижаешься, да?
Нет, Арина не обижалась. Наверное, Ольга была права… Наверное, она и впрямь жила так, закрыв глаза, и пела свою счастливую песню, как глухарь на токовище. Ей и в самом деле казалось, что они живут замечательно, лучше всех. И денег вполне хватало… После того как она получила повышение и стала начальником финансового отдела, зарплата стала до неприличия высокой! В два раза больше тех денег, что Родя домой приносил…
Ему вообще как-то не везло с работой в последние годы. То одна фирма, то другая. И нигде ему не нравилось, все было не так, как надо. То на фирме «полный бардак», то начальник «неправильный, держит его за дурака». Так и оставался вечным перебегающим менеджером без перспективы служебного роста, как ефрейтор в армии. Зря он тогда не пошел учиться, зря… Хотя мама на своем настаивала, говорила, что не в учебе дело, а просто Родион человек такой…
– Арин, да брось ты горевать, господи… – глотнув остывший кофе, тихо произнесла Ольга. – Возьми и забудь. Черт с ним, не нужен он тебе. Ты умная, красивая, еще лучше найдешь. Забудь.
– Я не смогу забыть, Оль! О чем ты?
– Но все равно рано или поздно придется… Время пройдет и забудешь.
– Нет. Я беременная, Оль.
– Ну и что? Подумаешь, проблема! А Родиону ты об этом сказала, кстати?
– Да.
– И он что?
– Ничего… Сказал – сама знаешь, что делать, не мне тебя учить…
– Ага. Ну да. Нет, ну он сволочь, конечно… По большому счету он прав, но мог бы как-то… Да ты не бери в голову, я тебя в два счета в хорошее место устрою.
– Нет. Не надо. Я буду рожать.
– Ага, рожать… С ума, что ли, сошла? В такой ситуации?
– Я буду рожать. Это не обсуждается.
– Да? А жить на что станешь? На какие шиши ребеночка растить? С работы тебя в два счета попрут, и даже с твоей начальственной должности, не сомневайся. Это же частная фирма, а не государственная контора, где беременной бабе отдай положенный чай с сахаром и не греши перед конституцией. Попрут, как миленькую! В лучшем случае сунут в зубы приличное выходное пособие и – за дверь. Допустим, первые полгода ты на это пособие как-то сможешь перекантоваться, а потом? Будешь за алиментами бегать и натыкаться на Родионову ненависть? Фу, Арин… Согласись, как-то не комильфо.
– Но это же его ребенок… Неужели он?..
– А я еще раз объясняю