задумчиво барабанил пальцами по массивному столу.
– Уверен, что Саймон не захочет уезжать из Нового Орлеана. Кто займется нашими делами в Калифорнии?
– Кэмерон готов взять ответственность на себя.
– Хочешь сказать, что твой кузен согласился променять изощренную Англию на едва родившийся убогий городишко?
– Мы тянули жребий.
– Что-что?
– Тянули жребий. Соломинки. Да-да, папа, не удивляйся. Именно так все и было. Принесли из конюшни пучок соломы и положились на волю судьбы.
– Боже милостивый! Разве так решается будущее огромного бизнеса?
Одно из двух: или соломинки, или шпаги.
– Подумать только! А что, если бы ты проиграл? Кэмерон, конечно, умен и решителен, но пока не обладает твоим опытом да и не успел еще приобрести деловую хватку, необходимую для управления всей компанией.
Тревор лукаво усмехнулся.
– Я смошенничал.
– Что? – возмущенно воскликнул отец.
Сын продолжал беспечно постукивать кнутом.
– На моем месте ты наверняка сделал бы то же самое.
Джастин хмыкнул.
– Возможно. Итак, ты останешься в Англии?
– Скорее в океане. Дядя Майлз займется конторами в Ливерпуле и в Лондоне, а мне придется курсировать между Англией и Сан-Франциско, чтобы держать дела под контролем. Но когда поступят новые суда, надеюсь попасть на борт во время первого китайского рейса.
Он провел ладонью по колену, в задумчивости расправляя замшевые бриджи.
– В последнее время что-то не сидится на месте.
Джастин откинулся на спинку кресла и глубоко вздохнул.
– До сих пор все твои решения оказывались верными. Да и бизнес под умелым руководством вырос вчетверо. – Он помолчал, посмотрел в окно и грустно добавил: – Да, я отошел от дел, Тревор, и все же ликвидировать контору в Новом Орлеане очень жалко. Сколько смелых идей там родилось!
– Мне кажется, пора задуматься о продаже плантации.
Отец вздрогнул и повернулся к сыну.
– Продать Карлтон-Окс? Никогда!
Тревора охватило знакомое раздражение. Пытаясь успокоиться, он глубоко вздохнул.
– В кофейнях Бостона поговаривают, что рано или поздно придет время, когда между штатами разгорится война. И если это действительно случится, в одно страшное утро ты проснешься и увидишь, что весь юг кишит аболиционистами, готовыми крушить и жечь все, что попадется под руки.
Джастин упрямо сжал губы.
– Я не рабовладелец. Тебе отлично известно, как горячо я осуждаю торговлю людьми. Все мои работники свободны и получают…
– Мне-то отлично известно, но аболиционистам не известно ровным счетом ничего, вот в чем беда. – Тревор сел прямо и покачал головой. – Они даже не остановятся, чтобы поговорить с тобой. Знаю, как ты любишь свою налаженную, давным-давно устоявшуюся жизнь, и все же пора продать дом, землю и тронуться в путь. Через несколько лет все это богатство не будет стоить даже доллара.
– И куда же, черт возьми, мне ехать?
Тревор