за столиком, поедая круассан, превращенный в бутерброд с сыром, Андрюс немного ожил, стал беспричинно усмехаться и подхихикивать, чем вызвал у Барборы любопытство.
– Ты чего? – не выдержала она.
– Папа этого больного мальчика, его зовут Ганнибал, – заговорил Андрюс. – Я таких странных еще не видел! Заплатил мне только двадцать евро сегодня. Сказал, что все деньги у него ушли на дорогой итальянский костюм. А сам и так пришел в костюме «Хуго Босс».
– А ты разве разбираешься в одежде? – удивилась Барбора.
– Нет, но на рукаве пиджака у него пришита лейбочка с фирмой! Рубашка тоже крутая! Но нормальный человек эту лейбочку с пиджака срезал бы! А он к тому же дипломат! И ездит на крутом «мерседесе»!
Барбора пожала плечами.
– Африка, – выдохнула она с таким видом, что это слово было универсальным объяснением всему, что удивило Андрюса. – А как мальчик?
– Ничего! Смеялся. У него, оказывается, болезнь костей. Но во Франции эту болезнь лечат. В Камеруне медицины практически не существует. Ганнибал сказал. Правда, мальчишке придется лежать в больнице несколько месяцев.
– Это хорошо, – Барби закивала.
– Почему хорошо? – Андрюс посмотрел на нее озадаченно.
– Для тебя хорошо, – объяснила Барбора с нотками вины в голосе. – Пока он болеет, у тебя есть регулярная работа.
– Да, – согласился Андрюс. – Только сначала он мне платил по сорок евро, а теперь – двадцать.
– Будь благодарен и за это! Ты же можешь там еще кого-нибудь найти для того, чтобы рассмешить?!
– Клоун не обязан смешить, – Андрюс дожевал круассан и посмотрел в закрашенное вечерним мраком окно, выходящее во двор. – Я, конечно, сижу там, в кафе. И это действительно похоже на «рынок клоунов». Заходит человек, рассматривает нас, выбирает одного и уводит… Чаще всего уводят Джека, он чернокожий, иммигрант. Говорит, что из Нигерии. Есть два парня-албанца, Сесиль сказала, что они родные братья, сидят всегда мрачные, совершенно не смешные, приходят иногда еще и другие клоуны. Сесиль всегда сидит за столиком у окна.
– А Сесиль это кто? – с подозрением спросила Барбора.
– Француженка. Рыжая, маленькая, ей, может, уже и пятьдесят стукнуло! Она иногда ходит в детскую онкологию бесплатно детей смешить. Ну и несколько раз за день ее берут родители к своим больным детям за деньги. Она симпатичная, но по-английски не очень.
В куртке Андрюса, оставленной на настенной вешалке у двери, зазвонил мобильный. Он достал телефон.
– Да, да, привет, Поль! – сказал в трубку. – Хорошо. Во сколько? Как сегодня? Договорились. Спокойной ночи!
Вернулся за столик и опустил телефон на узкий подоконник.
– Это кто? Тот мальчик из больницы? – поинтересовалась Барбора.
– Да, сказал, что папа за мной в кафе завтра не зайдет. Попросил, чтобы я сам к нему поднялся.
– Хорошо, когда клиенты сами звонят, – Барбора одобрительно улыбнулась и вдруг замерла, пропала.
Нет,