денег на губную гармошку. Но ведь важно было другое. Он захотел ее купить.
Вообще-то, Джереми не самый разговорчивый парень, так что я ни черта не знаю, какие у него были планы. Хотел ли он выучиться играть или сочинять музыку, а может, и вовсе петь. Но ведь не просто так он ее купил?..
Это был первый звоночек. Вторым стал Льюис. В одно прекрасное утро он заявил Боссу, что должен ехать в город на важную встречу. Мы все опешили. Ну, сами посудите, какие могут быть «важные встречи» у парней вроде нас? Но смеялись мы зря. Оказалось, что Льюис втихаря провернул целую кампанию по расширению рынка сбыта нашей продукции. Проще говоря, обегал все рестораны, магазины и крупные богатые дома в городе, предлагая наладить поставку овощей, молока и мяса непосредственно с нашей фермы, и – вы не поверите – ему это удалось!
Потом был Томми с его родео и Эдди, который занялся производством седел.
Конечно, нельзя сказать, что Ивар был напрямую причастен к успехам этих парней. Но все-таки я уверен: именно он зажег в них ту искру, что горит до сих пор.
Что же касается меня, то я с Иваром действительно подружился. На самом деле, это не так просто, как может показаться. Стать другом угрюмому молчуну-одиночке намного проще, чем такому вроде бы дружелюбному, общительному и открытому человеку, как Ивар. Он всегда готов дарить миру свои улыбки, шутки и энергию, вот только ровно в той мере, которую определяет сам. Сколько недель ежедневного общения, смеха, работы и проказ прошло, прежде чем я услышал чуть больше, чем стандартная фраза про пилота? Через сколько месяцев он осторожно поделился со мной своими сомнениями? Про страхи же, обиды, боль я стал слышать только несколько лет спустя. И к тому времени, когда это случилось, я уже не представлял жизни без неба.
Да, наверное, это смешно, но Ивар заразил меня своей страстью, своей уверенностью, своими самыми сокровенными мечтами, и очень скоро мы уже мечтали на пару.
Космодром… Пару лет я засыпал, представляя, как иду по гладкой поверхности специального сверхпрочного покрытия – твердого и надежного, не то что наши пески. Рисовал в воображении корабли, расставлял их на посадочном поле: самые красивые вперед, но и чтобы остальные не обидеть. И каждый месяц исправно появлялся новый любимчик, которого, конечно же, надо было приткнуть в самую середину.
Мы не верили в Санта Клауса уже с пеленок, но если бы верили, то каждый год к нему летело бы письмо с просьбой прислать билет если не на космолет, то хотя бы в космопорт со скромной подписью «Криг и Ивар». Ударение на «и», кстати. И-ивар. А то мало ли, как его прочтут, – может, как командир Дирк. ИвАр. Но он и на Всеобщем Межгалактическом в принципе плохо говорил, так что неудивительно.
Интересно, кто дал ему имя? Родители или нянечки в приюте? Вы же журналист, покопайте в каких-нибудь архивах. Хотя, наверное, это уже сделали спецслужбы. Они бы ведь ему сказали, если бы что-то нашли?.. Интересно,