фонтанчик бьет над плечами – прямо на китель льется.
Я по службе кое-чего видывал. Завалы разбирал после взрыва на снарядном складе. Потаскал «двухсотого», и на носилках, и в мешке. Но в этот раз не смог удержаться – вывернуло меня наизнанку посреди тамбура. В глазах поплыло, чуть не отрубился. Но тут в пол подо мной что-то садануло снизу так, что площадка горбом выгнулась. Я отлетел к стене, еле устоял, за стоп-кран схватился.
Рано в обморок падать, думаю. Не время теперь…
Еще раз грохнуло – в полу щель появилась, а в ней та самая клешня. И заработала, с визгом, со скрежетом. Натурально – ножницы по металлу.
Я из тамбура кинулся в вагон, дверь за собой захлопнул. Да что в той двери? Пассажиры с полок выглядывают, смотрят испуганно.
– Что происходит, капитан?
Попробуй объясни, что происходит. Я бы и сам хотел знать!
– Ерунда какая-то происходит, граждане. Отходим в тот конец вагона. Без вещей. К окнам попрошу не подходить.
– А что там, что? – кричат. – Нападение? Ограбление?
Вынул я из кобуры Макаров, номер 2873, дослал патрон, поставил на предохранитель.
– Удавы с клешнями в нашей местности водятся? – спрашиваю, ни к кому не обращаясь. Так, на всякий случай.
Тут из соседнего купе высовывается девушка – я ее еще при посадке в поезд срисовал, думал, неплохо бы телефончик попросить.
– Как вам не стыдно, – говорит, – военный человек, а людей детскими страшилками пугаете!
– Детскими? – переспрашиваю, а у самого перед глазами проводница без головы.
Ладно. Пускай страшилки. Главное в нашем положении – сохранять спокойствие.
– Здесь женщине плохо! Врача надо! – пассажиры волнуются. – На воздух бы ей!
– Придется подождать, – говорю. – На воздух сейчас нельзя.
– Да что там стряслось?!
– Пока неизвестно. Уточняется.
Тут оно и уточнилось. Дверь тамбура хрустнула, разлетелась в куски, и первый в моей боевой биографии червь-секач попер в атаку…
Да. Всего-то год прошел. А кажется – полжизни. Сколько за это время случилось разного – и не вспомнишь. Каменные гиганты, ржавые пески, осы, холерная буря, медведка… Первый тот налет секачей кажется теперь пустяком. А ведь спасся чудом тогда. Если бы не Маринка – та самая, из соседнего купе – не видать бы мне больше города Абакана. И как это она сообразила, что секач только по запахам ориентируется? Распылила духов полфлакона – он и заблудился в трех перегородках. Крушит, ломает, клешней лязгает, да все мимо….
Удирали потом кто как мог – степью. Но на переправе через Ессейку догнали нас секачи. Из пацанов моих двое погибли. Я все патроны расстрелял, да без толку. Духи, одеколоны, дезодоранты, у кого были – кончились. А твари все перли и перли со стороны родного Пашутина…
Трое тогдашних призывников до сих пор со мной служат – Славка, Глеб и Баир. Зубры-сержанты теперь, истребители экзофауны, полные штаны фасону. И Маринка