Петровна умудрилась разглядеть в них желтенький сарафанчик.
Еще совсем недавно жизнь казалась такой обыкновенной.
*
Наконец-то Анечкина собака выползла из-под ванны. Подошла, глядя на нее человечьим взглядом и пытаясь вилять поджатым хвостом. Ну что ей сказать? У Анечки обычная собака, без крыльев. Симпатичный небольшой зверек, сидя перед которым, Анечка может говорить все, что в голову придет. Самое интересное, что ее понимают. К окну близко собака не подходит, тянет носом и ложится подальше.
За окном снова непонятно что – ночь или день, видно только на часах. Впрочем, правильно ли идут часы, тоже никто не знает. Кажется, идут правильно пока. Анечка никогда раньше так внимательно не заглядывала в окно.
За спиной тихонько заскулили. Собака почуяла что-то, хвостиком виляет.
– Кто там, хоть ты скажи.
Наверное, собаке легче, чем Анечке, понять что-то о собаках – даже с собаках с пятачками.
За окном снова видны то деревья, то крупные выразительные звезды, то еще что-нибудь. И только Чудовище по-прежнему роет… возможно, землю, только из-под нее тоже что-нибудь появляется все время. Надоело.
А, может, просто выйти во двор – и будь что будет? Чего бояться уже?
Анечка – выйдет, она решила. Пусть даже ее съест это неизвестное Чудовище, но так больше нельзя. Да, нельзя, никак. Вот туфли, а вот лестница.
Скрип двери, тугая пружина, и дальше – а ничего там, за дверью. Невероятный мороз, колючий, невыносимый, прямо из-за двери. Кто-то остановил ее – или показалось?
Очнулась в комнате, как потом поняла, у Оли. Никого, но было хорошо слышно, как они с Андреем разговаривают в кухне.
– А кто ее знает. Совсем она, что ли.
– Это от одиночества, – начала Оля.
– Оля. Одиноки мы все. И ты, и я, и тетя Маша. И Василиса Петровна – я ничего не говорю, она женщина несчастная.
– Андрюша! Она нам в последний раз такое говорила!
– Ну что она вам «такое говорила»?! – начал выходить из себя Андрей. – Она всегда «говорит такое»! Понимаешь, всегда. У нее в голове всегда был хаос, а теперь и подавно. Что ж ты, или Аня, мне не скажешь ничего «такого»? В человеке дело, понимаешь, в человеке! Как ты думаешь – почему всем разное из окна мерещится?
– Понимаешь, – почему-то спокойно начала Оля, – Чудовище-то, ведь оно у всех Чудовище.
– Да хоть триста тридцать три Чудовища! Не так все просто.
– Пойдем посмотрим.
Анечка валялась на диване и смотрела в потолок.
– О, привет! – сказала Оля и села на край дивана. Анечке было лень шевелиться, она просто улыбнулась. В дверях загрохотал Андрей:
– Шоб я тебя там больше не видел! Копаю себе картошку спокойно. Да я там собак десяток заведу, перед подвалом, чтоб вообще к двери никто из вас не подходил! За два этажа! Злых собак заведу – по соседям насобираю. Тоже еще – Герда нашлась. Выход, как говорится, с другой стороны!
– С какой?
Андрей ничего