это как сестра плавно махала руками, изображая полёт птицы, а она сама кружилась в вальсе с Редиком на руках. Пёсик просился на пол, но Поля кружила и кружила его, и даже побрасывала иногда.
Когда она очнулась, на часах было уже одиннадцать вечера, к тому же очень болела голова. Поднявшись с дивана, Поля заметила, что она странно одета. На ней было вечернее платье и босоножки на каблуках.
– Тань, ты где? Я как-то странно уснула, ни черта не помню.
Но Таня не отвечал. Полина встала, но её ноги тут же подогнулись. Пришлось снять босоножки. В спальне никого не было, но в детской, на кровати сына лежала Татьяна, одетая в летний желтый костюм Полины и сланцы. Она не шевелилась, уткнувшись лицом в подушку. Редик радостно вилял хвостом, пытаясь лизнуть гостью, но знал, что на кровать ему запрыгивать нельзя.
– Тань, ты чего? Проснись.
Полина включила свет в детской. На полу валялись игрушки сына, лежавшие уже несколько лет на верхней полке шкафа. Среди игрушек можно было увидеть несколько платьев, туфли и даже косметику, с которой тут же принялся играть Редли.
Глава 8. Догадки
– Редик, отдай, кто тебе разрешил брать мои тени? – нарочно, очень громко выкрикнула Поля.
Пробираясь на цыпочках между разбросанными вещами, она медленно приближалась к кровати, на которой лежала Татьяна. Присев на край, Полина прислушалась к дыханью сестры. «Вроде бы она дышит, но почему вообще тут спит в таком виде?»
Поля осторожно перевернула Таню лицом вверх. Та, немного всхрапнув, пробормотала: – Полька, отдай мне мишку, у тебя и так больше чем у меня игрушек.
Но даже не это бормотание удивило Полю, а само лицо. Таня почти никогда не пользовалась косметикой, а сейчас, голубые тени и тушь украшали её веки и ресницы. Но ярче всего выделялись губы.
«Ого, это мы что тут делали? В парикмахерскую играли? Помаду эту я сама пару раз использовала, только по праздникам. Слишком яркая, для повседневной покраски. И как она одета! Ничего не помню, – удивилась Поля и закричала».
– Тань, да проснись же, я тебе говорю!
– А, что случилось?! – вскочила Татьяна, машинально задев свои губы. – Поль, это кровь? Что происходит?
– Сама не знаю, похоже, мы с тобой повеселились от души.
Таня села на край кровати. Редик усиленно подставлял ей свою голову под руку, успевая её лизнуть.
– Уйди, Ред, я ещё не проснулась. Тебе что, гулять надо?
– Точно, мы его днём не выгуляли. Я пошла.
Полина вышла в коридор, наклонилась, доставая туфли с полочки, выпрямилась и крикнула: – Ёжкин кот, мама родная!
Таня уже неслась из детской, увидела смеющуюся сестру, смотрящуюся в зеркало, подошла и тоже громко рассеялась.
– Тань, а я-то красавица, как тринадцатилетняя девочка, укравшая у мамы косметику и платье. А подводка! Прямо Клеопатра! – сквозь смех, говорила Поля.
Пришлось умыться и переодеться в джинсы и свитер. Поёживаясь, Поля вышла во двор дома. И, хотя было