начал снова наполнять стакан, отвернулся.
– Кхе, кхе! – оглушительно кашлянул хозяин кабинета и сев, достал из-под телефона какую-то бумажку. – Доля? – спросил он, прочитав ее.
– Да, – подтвердил Доля и от себя дополнил. – Александр Васильевич. Капитан нахмурил брови:
– Так вот, Александр Васильевич. Ирину Николаевну мы уважаем, и, если б не ее просьба, то никто с тобой разговаривать не стал бы. Понял?
– Понял.
– Ну, если понял, тогда давай свои документы сюда.
Доля отдал все, что у него находилось в кармане, и кадровик, быстро пролистав паспорт с военным билетом, спросил: – Жить есть где? Доля с ответом замешкался
– Ну хотя бы на первое время? У родственников, у знакомых? – уточнил капитан.
– Нет пока, но я сегодня же поищу съемное жилье где-то поблизости.
– А вообще, кто-нибудь еще окромя Ирины Николаевны знает тебя в нашем городе?
Доля пожал плечами. Капитан хохотнул. В глазах его мелькнуло любопытство.
– На голое место, значит, из Крыма приехал? Ни двора, ни кола. Да и глядя на тебя денег у тебя тоже нет…
Доля нахмурился. Догадки капитана-кадровика попавшие прямо в цель, рванули душу. Ко всему, от выпитого вчера, ему вдруг стало очень скверно и помолчав немного он, не в силах больше терпеть, попросил воды.
– Что, тоже с бодуна? – засмеялся кадровик, щелкнув себя по горлу. – Я вот тут один рапорт читал, – неожиданно оживившись и налив Доле воды, весело заговорил он. – Наш работник про своего коллегу написал. Так в нем такие слова: «В пьянке Поносов, в свободное от работы время, замечен не был, но почему-то с утра я замечал, он всегда, приходя из дому, много пил холодной воды…» Ну, каково, а? Вроде бы как получается друга он не сдал, а на самом деле?.. Вот и гадай я – пьет Поносов или нет…
Доля, приняв рассказ кадровика за шутку, улыбнулся. В то же время, почуяв скрытый намек на самого себя, подумал:
– А ты гусь, наверно, тот еще. На всякий случай, потом надо будет держаться от тебя подальше…
Кадровик, помедлив, достал из стола бумагу и что-то черкнул:
– Вот, Доля, получи направление на медкомиссию. Берем тебя сменным мастером на производство в зону усиленного режима.
В сопровождении инженера, высокого парня старлея, Александр Васильевич Доля, находясь под пристальным вниманием сначала солдат, а затем осужденных, шел в цех, куда его определили мастером. Окружающая обстановка и все происходящее вокруг лишь отдаленно сейчас напоминали ему ту зону строгого режима, в которой он начинал службу. На первый взгляд эта зона с ее обитателями больше походила на трудовой лагерь для однажды оступившихся, совершивших незначительные проступки граждан. Ее можно было даже сравнить с лечебным учреждением для алкоголиков, в котором Доля не раз бывал по служебным делам, будучи участковым…
Скоро они очутились в противоположном конце промзоны и поднялись по крутой лестнице в цех.
– Ну, я пошел, – сказал