деталь. И пугала она больше изображенных для Черной Иштар чудовищ. Это был ребенок. Голый рубенсовский младенец из фотошопа. И глазки его были невинны. Почти. Лишь в одном с трудом улавливался красноватый отсвет. И именно в эту облизанную языками багрянца бездонную воронку уходила темная линия. Дитя явно не принадлежало Миру по сию Сторону. Возможно, поэтому обнаженную его попку венчал то ли поросячий, то ли крысиный хвостик. Хвост, странным образом, даже успокаивал, словно отгораживал дитя от всех остальных, тех, что могут родиться у вас.
– Жесткач! – проговорил еще кто-то. – Лобачев, вы с Иштар прямо созданы друг для друга. Встретились два одиночества. – Но в голосе, помимо иронии, сквозило что-то еще: сухая похвала вперемешку с брезгливостью. – Поздравляю, мистер Босх! Вы создали великое произведение искусства.
Но два одиночества встретились, увы, на мгновение, и то лишь на великом произведении искусства, созданном Иксом. В действительности все вышло иначе. Когда суперпроект Иштар в прежнем составе явился за заказом, Икс с опозданием понял, что совершил огромную ошибку.
– Как быстро вы справились! – комплиментарно улыбнулась Иштар.
– Поглядим, – с сомнением в голосе произнес продюсер.
Телохранитель-мотоциклист по-прежнему глядел исподлобья волком.
Икс раскрыл работу. Делая заключительный щелчок мышкой, он почувствовал, что вот то плохое, чье неотвратимое приближение висело в воздухе, наконец пришло.
Иштар долго и молча смотрела на экран монитора, лицо ее сделалось очень бледным. Все также молчали, словно ожидали рецензии царствующей особы, готовые немедленно порвать в клочья или же вознести до небес.
А Икс уже знал, что все кончено. Темными линиями не пользуются бесплатно. Цена будет выставлена, самым неожиданным и беспощадным образом. И в самый неподходящий момент.
Иксу вдруг стало очень холодно. А еще через мгновение посиневшие губы Иштар задрожали. Она что-то прошептала, только никто не понял, что, словно обессиленные слова застряли в ее пересохшем рту.
Икс обернулся к ней на крутящемся кресле. Он хотел сказать: «Я теперь все знаю. Но уже поздно. И мне очень жаль тебя». Но произнес лишь то, что в нормальных условиях должен был бы сказать нормальный дизайнер своему клиенту.
– Ну как вам? – Голос Икса оказался бесцветным. Шанс был упущен. И теперь между ними рождалась лишь молния гнева.
– Мерзкая тварь! – выдавила Иштар. – Ублюдок!
Икс попытался изобразить на своем лице смущенное недоумение. Молчание вокруг стало густым и вязким, как куски сахарной ваты. И тут же наэлектризовалось.
– Больная скотина! – Голос Иштар начал подниматься до визга, коим она ублажала своих поклонников, и сорвался в истерику. – Подлый выродок! Что, недоебок, хуишко некуда пристроить? Не дает никто?! Да я разнесу вашу контору недоносков! К вам ногой больше никто не ступит! Мерзкая закомплексованная тварь!
Время для Икса остановилось: он сидел, слушал Иштар и думал, что ненависть заставляет ее браниться