меня шантажируешь, что ли?
– Намекаю. Времена грядут трудные, мне нужна твоя квартира, а тебе вскоре понадобятся деньги.
– Меня что, хотят уволить?!
– С чего ты взяла?
– Лучше бы он сэкономил на любовнице! Вот кто дорого обходится фирме!
В этот момент дверь с табличкой «Генеральный директор» открылась, и в приемную выглянул Игорь Павлович.
– Майя, зайди ко мне.
На Марту он даже не посмотрел. Она похолодела: «Разумеется, все слышал!» Майка и шеф скрылись за дверью, а Марта осталась стоять в приемной с бьющимся сердцем. Надо было держать себя в руках.
С этого дня Игорь Павлович смотрел на нее, как на пустое место, перестал здороваться и лично давать поручения. О том, что Марта у шефа в немилости, вскоре узнали все и стали ее сторониться, как зачумленную. В такое смутное время никто не хочет оказаться за дверью, попробуй-ка, найди новую работу! И увольняют не самых ленивых и не самых глупых, а, как ни странно, тех, кто больше всех работает и при этом громче всех молчит. Так и с Мартой вышло: молчала, молчала и вдруг потребовала, чтобы оценили ее заслуги! Не уволили – значит, оценили. И на том спасибо. Марта повела себя неправильно, да еще тронула священную корову – любовницу. В результате ее взяли на карандаш, на случай если начнется сокращение штата.
Сначала у Марты началась легкая паника. Потом она стала с отвращением ходить на работу, хотя раньше приходила туда, как к себе домой, обустраивала рабочее место с любовью и заботой, приносила комнатные растения, фотографии в рамочках, каждый день пополняла запас сластей в верхнем ящике письменного стола. Теперь и шоколадки стали не в радость. Поддавшись панике, она стала искать покровительства всесильной Майи и даже раскаялась, что в августе не поехала с ней отдыхать. Разумеется, подруга затаила обиду. Чем больше Марта к ней льнула, тем холоднее была Майка. Кончилось тем, что Марта сдалась и продала ей тетину квартиру. Но потребовала наличные, причем доллары. Майя согласилась:
– Хорошо. Но ты опоздала, цена упала.
И вновь паника. «Как бы не остаться и без работы, и без денег!» Впрочем, сумму за тетину квартиру Марта выручила значительную и все деньги положила в банк, арендовав там ячейку на полгода. Слухи ходили разные, и большинство, сняв со счета наличные, поступали именно так: люди переводили деньги в доллары и клали в банковскую ячейку. Слово «кризис» произносилось все чаще, ньюсмейкерами сделались экономисты и работники банков, люди начали сокращать расходы, работодатели занялись экономией средств.
Все было не так, как в пресловутом девяносто восьмом, казалось, это должно обнадеживать, но на деле пугало. Непонятно, чего ждать? И где оно, дно? Когда точка падения обозначена, уже легче, с этого момента начинается подъем, а многомесячное ожидание томительно. Плавный спуск в бездонную яму выматывал, люди злились, срывались, искали ответы на вопросы «как быть?» и «что делать?», а их не было. Или же были, но те, которые никого не устраивали, потому что время их тут же опровергало. Никто ничего не знал, но на всякий случай готовились к самому плохому. Причем опять-таки никто не знал, в чем заключается это самое плохое. Инфляция?