Илиотропион, или Сообразование человеческой воли с волей Божественной
чего Он не желает, не желает того и Ему преданный». Но этого единства воли человеческой с волей Божьей не могло бы произойти, если бы вселенной не управлял Промысл Божий. И преданность наша Богу была бы не истинна, если бы мы не признавали, что все случающееся с нами в жизни происходит по воле Божьей или по Его допущению.
В Ветхозаветной Церкви, до преобразования ее через Богочеловека Иисуса Христа в Новозаветную, угодно было Богу повелеть Моисею и Аарону при переносе скинии в походе евреев по Аравийской пустыне все священные принадлежности алтаря и украшения их покрывать багряным покрывалом и поручать их для несения левитам. Повеление это выражено подробно в главе 4-й Книги Чисел (4, 5-20) приблизительно в таких словах: «Аарон и сыны его, войдя в скинию, первой снимут завесу, осеняющую ее, и покроют ею ковчег Завета, и обовьют его покрывалом из кож синего цвета, а сверху накинут покров из голубой шерсти и укрепят ковчег на его шестах носильных (см.: Чис. 4, 5–6). Затем следуют наставления об укупорке стола предложения хлебов и, наконец, золотого жертвенника с его принадлежностями: И очистят жертвенник от пепла и накроют его одеждою пурпуровою, и положат на него все сосуды его, которые употребляются для служения и вложат их в одежду пурпуровую, и покроют его покровом из кож синих, и возложат на носилки (Чис. 4, 13–14). Все это законоположение установлено было, как полагают, по той причине, чтобы прочие из народа по одному любопытству не искали случая увидеть самые священные предметы прежде их покрытия, под той угрозой, что человек непосвященный, их увидевший, а тем более коснувшийся священной вещи, должен умереть.
Таким образом, люди, носящие священные принадлежности скинии, ни одной из них не видели, а только чувствовали на плечах своих тяжесть их, потому что все скрыто было багряным покровом от очей носящих. Подобно этому каждый, кто только совершенно предал себя воле Божьей, избегает исследования непостижимых причин Провидения и премудрости Божьей. Тягость такого ограничения нашего любопытства должен каждый из нас нести охотно; довольно для нас быть уверенными, что носимое нами бремя, обвитое синим, голубым или багряным покрывалом, то есть сокровенное в пучине непостижимой воли Божьей, для нас спасительно.
Надо все лучшее направлять к Богу
Наконец, человеческая воля, чтобы быть ей благоприятной Богу, должна быть доброплодной.
Доброплодной называем такую волю, которая, по подобию плодоносной земли, производит из своего сердца различные высокие помыслы и пожелания и усердно посвящает их славе Божьей, как первородные плоды. Именно здесь проявляется глубокое благоразумие – ум, тяготеющий к небу. Здесь воздыхания, полные любви, и стоны сердечные, возносящиеся горе: «О Милостивый Боже, как я желаю не только страдать, но и умереть за Тебя, хотя бы то было самой тяжкой и позорной смертью».
Этими небесными мыслями Бог и человек столь тесно соединяются во всяком добром деле, что от этих внутренних благоприятных соотношений между Богом и человеком является невидимое, но ощутимое