высказанное, пожалуй, не совсем всерьез, что ей нужно подняться по лестнице, если она хочет оказаться в своей расположенной этажом выше квартире, я смог легко опровергнуть следующим замечанием: если в сновидении она приезжает из незнакомого города в Вену и при этом может обойтись без поездки по железной дороге, то с таким же успехом может не считаться в сновидении и со ступенями лестницы. Она продолжала рассказывать: после аппендицита она плохо ходила, поскольку волочила правую ногу. Так продолжалось долго, и поэтому она старалась избегать лестниц. Да и теперь иногда нога волочиться. Врачи, консультировавшие ее по настоянию отца, были очень удивлены этим совершенно необычным последствием аппендицита, особенно из-за того, что боль в теле больше не появлялась и никоим образом не сопровождала волочение ноги[110].
Таким образом, это был настоящий истерический симптом. Даже если температура имела тогда органическую причину – например, столь часто встречающиеся заболевания гриппом без особой локализации, – все же было установлено, что невроз воспользовался этим случаем, чтобы использовать его для собственных проявлений. Стало быть, Дора обзавелась болезнью, о которой справилась в энциклопедии, наказала себя за это чтение и должна была сказать себе, что наказание не могло относиться к прочтению безобидной статьи, а возникло в результате смещения, после того как к этому чтению присоединилось другое, не столь невинное чтение, которое сегодня скрывалось в памяти за воспоминанием о прочтении тогда же безобидной статьи[111]. Пожалуй, оставалось исследовать, на какие темы она читала тогда статьи.
Что же означало состояние, желавшее подражать перитифлиту? Последствие поражения, волочение ноги, которое совершенно не соответствовало перитифлиту, должно было, скорее, относиться к тайному, например сексуальному, значению картины болезни и в свою очередь, если бы его удалось прояснить, могло пролить свет на это искомое значение. Я пытался найти подход к решению этой загадки. В сновидении несколько раз речь шла о времени; время действительно не является безразличным для любого биологического события. Поэтому я спросил, когда случился этот аппендицит, до или после сцены на озере. Быстрым, сразу разрешающим все затруднения ответом было: через девять месяцев. Этот срок весьма специфичен. Таким образом, мнимый аппендицит своими скромными средствами, имевшимися в распоряжении пациентки, болями и менструацией, реализовал фантазию о родах[112]. Разумеется, она знала значение этого срока и не могла оспаривать вероятность того, что тогда же прочла в энциклопедии о беременности и родах. Но что же было с волочащейся ногой? Теперь я мог попробовать догадаться. Так ходят, когда оступаются. Стало быть, она сделала «неправильный шаг», совершенно верно, если через девять месяцев после сцены на озере она могла разрешиться. Только я должен был выдвинуть еще одно требование. Такие симптомы – по моему убеждению – можно