что – плётка. Попробуй поворчи.
– О, замечательная идея. Спасибо. И темницу, и плётку я тебе легко устрою.
– Да ну тебя! – Вейс попыталась выглядеть обиженной, но не сумела, расхохоталась. – Лас! Ну что ты со мной делаешь! – Лас сумела её обнять и прижать к себе.
– То же, что и ты со мной, – шепнула Лас. – Это справедливо, верно?
Стайен – стоял у стола, должно быть, давно – негромко кашлянул.
– Прошу простить, – он поклонился. – Нас ждут в клинике. Ваших внуков я отвезу туда днём, после работы.
– Идём, – обречённо вздохнула Вейс. – Но мы ещё поговорим.
* * *
Лас не успела завязать пояс, как заметила свёрнутый в трубочку клочок бумаги. Улыбнулась – должно быть, выпал из кармана Вейс. Она себе оставляет много поручений и пишет такие вот записки. Правда, и так всё помнит. Лас поднесла клочок к носу, нахмурилась. Тесан и… сама Лас?! Развернула клочок
«Она только притворяется подругой. Ты скоро убедишься».
– Лас! – стук в дверь. Вейс влетела, тоже с поясом в руке. И с клочком бумаги.
«Она просто использует тебя», – прочитала Лас. – Мило. – Поднесла к носу. – Тесан и ты, – вернула клочок. – Что за чушь?
– Я откручу ей голову! – пообещала Вейс. – Это уже не смешно!
– Подожди откручивать, – Лас ещё раз обнюхала обе записки. – Тесан так шутить не станет. Да и писала не она.
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда. Ей гореть через четыре дня. Принюхайся, – Лас вручила записки. – А здесь нет даже намёка!
– Да, непохоже, – согласилась Вейс. – Откуда знаешь про четыре дня?
Лас вздохнула.
– Чую, милая моя. У неё через четыре дня, у нас с тобой через десять.
– Перестань, – отмахнулась Вейс. – Нашла тему для разговоров! Идём, нас ждут!
Бабушки и Хорёк, Неиверин 17, 1288 В.Д., 7:00
– Теаренти Вейс, вы первая, – Аспирант в сопровождении двух ассистенток пригласил Вейс за собой. Та посмотрела в глаза Лас, вздохнула и ушла.
Не люблю больниц, подумала Лас. Сколько ни бываю здесь, всегда зябко. Как будто сквозняк в душе… мерзкое ощущение. И так почти везде. И началось это… когда же это началось?
Тишина. Звенящая, натянутая, как струна. Непереносимая. Когда-то я тихонько напевала или зажимала уши, чтобы её не слышать, чтобы из-под неё не прорвались голоса.
– …Лас! – Вейс тихонько потеребила её за плечо. – Ты что?
Лас выпрямилась. Сидела, скорчившись, прижав ладони к ушам. Вот зараза! Теперь подумает невесть что!
– Думала, – Лас выпрямилась. Посмотрела – ассистентки и Аспирант уже ждут её. – Ты уже всё?
– Я уже всё. Ты так и сидела все эти полчаса?
– Не знаю, Медвежонок. Не люблю больницы.
– Не здесь! – прошептала Вейс и кончики ушей её покраснели. – Перестань!
Лас вздохнула и направилась туда, где её ждали. Она знала, как называют главный зал диагностики. «Пыточной», «склепом», «холодильником», и множеством других приятных слов.
* * *
– Снимите