Все как-то не до них.
Соскучился. Достал гуашь, сухую словно ветер.
Сижу и краски развожу в слезах своих…
Я нарисую вам СЕБЯ в исконном цвете.
Мазок. Ещё мазок. Прекрасные тона!
Зелёный, жёлтый, красный, синий, белый…
Перемешал все я… Наверно кисть пьяна.
На фоне яркого – я получаюсь серый!!!
И пусть…
Зато лучами рыжими сиянье глаз!
Штрихами нервными мой жесткий черный волос!
И средь холодных красок – небольшой запас
Тепла…
И завораживающий женщин голос…
И мысль моя – как полноцветье трав.
И страсть моя – как лапы старой ели.
Ну колется… И что? Колюч мой серый нрав.
Убрал гуашь.
И вынул акварели…
Они точней, сочней передадут мой стыд
За то, что натворил, на куролесил.
В медовой акварели нет обид…
Я сам себе ярлык ханжи навесил…
Закрашу холст белилами. Начну с нуля…
Смешаюсь сам с великолепьем Красок.
Не веря, не надеясь, не любя
Нельзя прожить без лицемерных Масок…
Давно не брал я в руки кисти. Все как то не до них.
Испорчен холст. Истерзана душа…
Средь этих красок, как средь дум своих,
Живу греша…
Здравствуй, воля!
Не скакать мне в поводу утром ранним.
Не испить мне на заре росы медовой.
Я ведь черствостью людской больно ранен.
И во след я слышу крик: Ох, Бедовый…
Дыбом, дыбом моё в яблоках тело.
Ни узды я не приемлю, ни стремя.
Жить на воле, средь кобыл, мне хотелось…
Но не время для свободы,
Не время…
Бью копытом и хвостом режу ветер.
Не удержит мою душу ограда.
За тюрьму мою никто не ответит.
Не ответят предо мной.
И не надо…
Слишком гордым и шальным я родился.
Мне плевать на их людские запреты.
Жеребёнком я свободы напился…
Эх, Свобода моя, где же ты, где ты?
Заклеймён чужим тавром и стреножен…
Все равно я убегу в чисто поле.
Без свободы дальше жить не возможно…
Разбежался со всех ног…
Здравствуй, воля!!!!!
Весенняя зарисовка
Последний вальдшнеп улетел.
Темнеет рано…
Прохладный вечер закурил туманом рваным
И ароматом юных трав овеял душу.
А у села церковный звон под вечер глуше…
А за деревней соловей о чем то плачет…
И все весной у нас не так.
И все иначе.
Вглядываюсь в ночь
Я на стекло дышу. И вглядываюсь в ночь…
А там, в ночи моей, точь в точь,
Как на душе – темно и одиноко…
И звезды,