все в порядке, Жихарев?
– Все, только лакеи к нам приблудились…
– Живо раздевайтесь! – гаркнул на них председатель.
Среди великих князей ходила монахиня, говоря им что-то ободряющее.
– Где князь Палей? – спросил Жихарев, пересчитав казненных и, сверившись со списком.
– В шахте твой князь! Буянить начал, безобразничал. Вишь, человека покалечил! – указал ей Вася Фомин на председателя исполкома, левый глаз которого заплыл синевой.
Последовала команда: «Пли!» Залп, а затем беспорядочные выстрелы прокатились по тайге, эхом отозвались в горах. На миг застыла кучка великих князей. В следующий миг тела сплелись в клубок, который сразу начал распадаться. По двое, по трое, поодиночке люди падали в шахту.
Затем выстроили слуг. Как стояли они плечом к плечу, так одновременно упали они в шахту. Только благообразный господин, качаясь, стоял на ее краю.
– Вот трудовой народ, хоть и холуи, а умирают
организованно! Не то, что антиллигент хренов! – даже удивился Вася Фомин.
С этими словами он столкнул господина в шахту. После, закидав шахту гранатами, два часа забрасывали ее камнями, бревнами, сушняком. Все это время оттуда доносились стоны.
– Хрен с ними! Все равно не выберутся! Здесь аршин сто глубины будет, – сказал председатель чека.
Два больших мешка драгоценностей набралось в мкарбе великих князей. Тем же вечером Жихарев с Фоминым выехали в Екатеринбург. Вещи членов императорской фамилии погубили алапаевских чекистов, даже секретных сотрудников, которые для остальных горожан были такими же гражданами как все. Через несколько дней город был взят белочехами. Именно по одежде Романовых опознали чекистов и членов их семей. Все, кто не успел покинуть Алапаевск были расстреляны, а их трупы тоже сброшены в шахту. Тела великих князей колчаковцы, сменившие в городе белочехов перевезли в Китай, а нетленные мощи великой княгини Елизаветы Федоровны навсегда упокоились в далеком Иерусалиме.
В Екатеринбурге Жихарев с Васей пересели на бронепоезд. Их уже ждали чекисты, руководившие убийством царской семьи. «Мы Кольку надежно упрятали – ни одна собака не найдет! – хвастались они, но взглянув на мешки с драгоценностями, которые приволок Пашка с напарником, погрустнели. – А вот улов у вас больше…»
Петерс сдержал слово. По приезде в Москву Жихарев получил маузер великого князя Николая Николаевича с золотой рукоятью, усыпанной брильянтами и золотые часы фирмы «Павел Буре». На обоих вещах красовалась гравировка: «Павлу Павловичу Жихареву – стойкому борцу за победу Мировой Революции». Кроме того, Пашке выдали новенькое офицерское обмундирование с лакированными сапогами и новую чекистскую форму из алого сафьяна: куртку, галифе, фуражку и сапоги. Форму Пашка взял не для себя. Уж больно просил ее пашкин дружок Петька Воробьев.
– Приведешь сегодня Таньку – мундир твой! – поставил условие Жихарев.
Петькина сестра до революции