или папы. Венецианцы же вовсе не стремились к тому, чтобы власть их правительства легитимизировалась некими верховными инстанциями. Они считали свое правительство легитимным и обладателем конечной власти, потому что оно выражало волю венецианцев, народа, который всегда был свободен, то есть независим от внешнего управления. Андреа Дандоло, дож и авторитетный летописец XIV века, игнорировал тот факт, что первым правителем Венеции был византийский чиновник, присланный в те годы, когда Венеция еще входила в состав Византийской империи. По версии Дандоло, в 697 году венецианцы из различных поселений и с островов в лагуне собрались по собственной инициативе. Представители знати и простолюдины якобы сами решили выдвинуть единого предводителя, герцога или дожа, заменившего собой чиновников, называвшихся трибунами, которые до того времени управляли отдельными поселениями.
Сознание независимости и суверенитета усиливал культ святого Марка. Другие итальянские города также подкрепляли свою автономию, выбирая себе того или иного небесного покровителя. Например, в Генуе особо почитали святого Георгия. Венеция отождествляла себя с евангелистом Марком. Дандоло начал свою хронику с рассказа о том, как святого Марка штормом вынесло в Венецианскую лагуну и он заложил в Аквилее храм, от которого образовалась венецианская патриархия. В легенде рассказывается о том, как святой однажды ночью нашел убежище на том месте, где впоследствии появилась церковь Святого Марка, и как он мечтал о том, чтобы на том месте построили храм в его честь. После того как два купца, вернувшиеся из торговой экспедиции в Александрию, сообщили дожу, что привезли мощи святого Марка, убеждение венецианцев в том, что евангелист Марк является особым покровителем Венеции, лишь укрепилось. Культ святого Марка стал символическим выражением их верности друг другу, их единства.
Характерно, что по прибытии в Венецию купцы отнесли святые мощи дожу, а не епископу или патриарху. Хотя венецианцы, как другие средневековые христиане, считали себя религиозной общиной, возводя свое происхождение, как показывают легенды о святом Марке, к христианским общинам, образованным самим апостолом на территории Римской империи, главой общины они считали не священнослужителя, а дожа. Храм святого Марка считался домовой церковью дожа; в нее и поместили драгоценную реликвию. Храм святого Марка не был кафедральным собором местного епископа, тот избрал для себя храм на острове Сан-Пьетро-ди-Кастелло. Позже остров Кастелло, занимавший видное место среди ранних поселений, превратился в захолустный квартал, населенный моряками, а центрами венецианской жизни стали районы вокруг площадей Сан-Марко и Риальто. Даже в церковных делах епископ Кастелло играл второстепенную роль; его затмевал патриарх. Как объясняется в главе 1, патриарх сидел вовсе не в самой Венеции, а в Градо, на краю Венецианской лагуны; там он считался преемником традиций прежнего Аквилейского патриархата. В большинстве средневековых городов до развития общинных институтов