стен, рядом с кучами ячменя. Пшеницу они не трогали, но кормили в течение нескольких месяцев всех заключенных ячменем и крепким бульоном, который им давали два раза в день в качестве официальной доли пайка. Ячмень они поджаривали ночью в консервных банках и ели его еще горячим. Некоторым было трудно его переваривать, но, несмотря на то, что все были чрезвычайно худыми, когда уходили из лагеря, благодаря ему они выжили и не умерли с голоду.
Командир так никогда и не узнал о пропаже ячменя. Он выполнял свои обязательства, отправляя грузовики с пшеницей и некоторые с ячменем. В лагере ответственным за распределение ячменя среди мужиков был Рамиро. Все его уважали, потому что он был справедливым и беспристрастным. Парень использовал разные жестяные банки как меры измерения в зависимости от количества зерна в зернохранилище. Но он всегда отмерял одинаковую порцию ячменя каждому пленному.
Рамиро долго пробыл в том импровизированном лагере, а когда он вышел, ячменя там практически не осталось. Его весь съели. Парень покинул лагерь вскоре после получения поручительства, подписанного господином Педро Хименесом. Этот документ попросила у него тетя Милагрос Фернандес, Красная, сестра деда Антона Красного. Сначала господин Педро отказывался давать его, говоря, что не знает юношу и не хочет рисковать, подписывая эту бумагу для красного, который может оказаться преступником. Но тетя Милагрос настояла и, защитив честное имя племянника, в конце концов получила поручительство. И, кстати, оно было не единственным. Однако командир лагеря не очень хотел отпускать Рамиро. Тот казался ему очень полезным. Поэтому он скрыл от него, что документ пришел.
Однажды приехал совсем другой грузовик. Он вез закрытый прицеп, заполненный солдатами, и сопровождался тремя машинами. Командование было настороже. Все понимали, что они приехали не за пшеницей. Так и оказалось. Солдаты увезли двенадцать мужиков по списку, который у них был с собой. Их якобы вызывал военный трибунал Сьюдад-Реаля.
Когда грузовик уехал, несколько солдат пришли за Рамиро и привели его к командиру.
– Юноша, поручительство, которое мы получили, очень хорошо вас характеризует. Завтра вы пойдете в ваш городок со свидетельством о возвращении, которое я вам дам. Как только прибудете, отправляйтесь к мэру. Там вам скажут, что вы должны будете делать.
– Я не уйду отсюда без моего капитана, – сказал Рамиро. – Все это время, что я провел на фронте, я был с ним, поэтому не уйду. Я подожду, пока придет его поручительство.
– А если не придет? – спросил его командир.
– Тогда посмотрим.
– Парень, ты завтра же отсюда уйдешь. Или ты хочешь, чтоб тебя погрузили в такой же, как сегодня, грузовик и расстреляли в Сьюдад-Реале или на каком-нибудь пустыре? Завтра ты уйдешь домой без возражений. Здесь каждый должен заботиться о себе. Война закончилась, ты еще ребенок и должен жить своей жизнью, – такими были слова командира.
Между двумя мужчинами установилась тишина. Ничего не говоря, командир вышел из служебного помещения, где он