Пирамида качнулась влево, потом вправо и снова застыла в вертикальном положении.
– Вам нужно контролировать свои поступки, – заметила Ирочка испуганному гнэльфу, – иначе недолго попасть и в новую катастрофу.
– Унижение мужского достоинства – хуже смерти, – философски произнес Микки. Однако попросил Ирину: – Если вам не трудно… Я хочу слезть на пол…
Ирочка взяла гнэльфа под мышки и опустила его вниз. Пока она проделывала эту процедуру, Микки успел отметить:
– Я всегда мечтал о том, чтобы женщины носили меня на руках… Глупая мечта сбылась, но я не рад этому!
– Вы хотите посмотреть телевизор? – остановила его излияния Ирочка. – Нам еще рано ложиться спать, вы можете развлечься.
– Если бы мы легли спать, то я, может быть, и развлекся… Хорошо, включайте этот дурацкий ящик.
Ирочка включила телевизор: передавали местные новости.
– Любимый певец и солист популярной группы «Парадиз» Глеб Кудашев попал в автомобильную катастрофу, – рассказывал как раз в этот момент телекомментатор, – артист жив, но находится пока без сознания.
– Это – в самую точку! – буркнул гнэльф сердито.
– Но профессору Гейзеровскому возможно удастся вытащить нашего любимца Глеба, – телекомментатор выдавил из себя широчайшую улыбку, – мы в это верим!
Гнэльф передумал смотреть дальше телевизор и с помощью дистанционного пульта выключил его.
– Ступайте домой, Ирина Михайловна. Я хочу побыть один…
– Вы не станете делать глупости?
– Нет. Тягаться с вашим профессором я не собираюсь.
– У вас будут проблемы…
Ирочка не договорила, но гнэльф ее прекрасно понял.
– Я постараюсь с ними справиться. Мне нужно привыкать к моему новому положению.
– Тогда спокойной ночи, Михаил Васильевич!
– Чао, крошка! – по привычке ответил гнэльф.
Глава восьмая
Утром профессор Гейзеровский столкнулся в коридоре клиники с одним из своих пациентов – Павлом Мартыновичем Бабошкиным, которого все звали Пал Мартынычем. Старичок с парализованными ногами выкатил на коляске из палаты и перегородил дорогу профессору.
– Доброе утро, док! Как вы думаете: кто победит в сегодняшнем матче?
– А вы как считаете, Пал Мартыныч?
– Конечно, наши, док! Готов спорить на бутылку «Столичной»!
– Вам нельзя спиртное, поэтому я спорить не буду.
Пал Мартыныч улыбнулся и самодовольно откинул голову назад.
– А когда я снова встану на свои ходули? – спросил он врача.
Гейзеровский развел руками:
– Ваши ходули не нуждаются в ремонте… Все дело в этой штуке, – он постучал согнутым указательным пальцем по своей голове. – Вам нужно потрясение, точнее, эмоциональная встряска… Я что-нибудь сделаю для вас, вот увидите!
И Аркадий Борисович, весело подмигнув старику, поспешил в лабораторию к гнэльфу.
– Привет, Микки, как провел ночь? – бодрым и спокойным голосом спросил профессор, входя в свою