Мэри Лу Лонгворт

Убийство на улице Дюма


Скачать книгу

теологов нет иммунитета к нечистым мыслям, – ответил муж, кладя на стол пачку печенья. – Плюс к тому доктор Мут был не самым обаятельным человеком в этом мире. С тобой и с Бернаром он поступил ужасно. Заставил ждать до последнего момента, а потом взял и передумал уйти в отставку. Тем более тебя все время дразнил обещанием этой должности. И с Бернаром наверняка обращался так же.

      – В этом я не сомневаюсь. Вспомнить хотя бы то, как Бернар повел себя на приеме. Но ты же не думаешь…

      Марсель удивленно посмотрел на жену:

      – Анни, я вообще не могу себе представить, как человек может убить, и мне странно, что ты так могла подумать о Бернаре.

      – Да, прости, ты прав. Скорее, это Роккиа.

      – Анни!

      Анни рассмеялась, взяла печенье, макнула его в чай.

      – Я была так воодушевлена до вечера пятницы, уверенная, что этот пост за мной, и уже мысленно переехала в квартиру на площади Четырех дельфинов.

      – Ну, – поморщился Марсель, – ребята целое лето развозили бы воду из фонтана по всему дому. Ты подумай, сколько пришлось бы убирать.

      Анни засмеялась, потянулась через стол и поцеловала мужа.

      Глава 10. Доктор Буве с удовольствием дразнит судью Верлака

      В ресторане Верлак оказался поздно. Пришлось объехать все этажи подземной парковки, пока не нашлось место (очевидно, последнее свободное) только в самом низу. Потом нужно было бежать по лестнице гаража, выходившей на огромную площадь Оз-Юиль, потом еще по лестнице на улицу Сэнт, где как раз на правой стороне находился ресторан.

      Открывать его дверь всегда было удовольствием – в тихую гавань из бурного марсельского порта и выплескивающихся на тротуар шумных баров, откуда в полный голос доносилась трансляция футбола.

      Жак его увидел и подошел быстро – насколько позволяла трость.

      – Monsier le juge![8] – воскликнул он, медленно поднимая правую руку навстречу Верлаку.

      – Мсье Жак! – поприветствовал Верлак.

      Он знал фамилию этой пары, но всегда предпочитал называть их Жак и Жанна.

      – Мсье Мадани уже за столиком с видом на старый порт.

      Это была традиционна шутка Жака – у ресторана не было окон, выходящих на порт, но всю западную стену занимала фреска с изображением порта – там, где открывался бы на него вид, окажись в этой стене окна. Фреска была слишком яркой, перспектива полностью искаженной, но Верлаку она нравилась.

      Он прошел туда, по дороге улыбнувшись двум молодым женщинам за столом.

      – Я без ума от этого виски, – сказал Мадани, пожимая руку Верлаку.

      – У Жака новая марка?

      – «Брухлэддиш», – ответил Мадани. – Наверняка я зверски переврал название. Жак говорит, что марка новая, то есть старая, но винокурня закрылась, и производитель виски собрал достаточно денег, чтобы ее спасти. Чисто по любви, утверждает Жак.

      Верлак понюхал золотистую жидкость.

      – Айлей?

      – Да, – подтвердил Жак, уже подошедший к их столу.

      – Жак, вы не были в прошлой жизни шотландцем? – спросил Мадани, смеясь и через