живо интересуется, как живут его избиратели и что можно и нужно для них сделать. А то перед каждыми выборами тонны бумаги изводят на листовки с какими-то сказками, а можно было бы вместо этого бесплатные учебники для школьников напечатать. Вот царь Пётр хотел город на берегах Невы, пошёл и построил его без всяких предвыборных агитаций. Не сам он, конечно же, его строил, но и не в стороне стоял. Сам участвовал в работах, сам по колено в холодной воде жил. И именно он, а не Меншиков, был хозяином Петербурга. Нужен ему был флот, он опять же сам научился корабли строить и других научил. Если отбросить жестокость и свирепость его характера, которые в ту эпоху были простительны царю и даже желательны, если представить, что сейчас был бы такой политик, люди его без всяких предвыборных дрязг выбрали бы. А зачем им кто-то другой, раз уже есть у города хороший хозяин? Зачем кто-то новый, который придёт да начнёт всё перекраивать и перестраивать, как у нас любят делать для имитации бурной деятельности? Не понимаю, как мужикам у власти не скучно штаны годами просиживать? Ведь мужчина – это активное начало, причина всех причин, а они ходят как застывшие. Была бы у меня власть, я бы настроила новых городов, новых домов, новых дорог. У нас же земли столько, что можно было бы запросто новую Москву выстроить, новый Петербург возвести.
– Ага, Нью-Васюки, – сострил Василий Филиппович.
– Да не в названии дело. Называли бы своими именами. Есть же города Екатеринбург, Владимир, Павловск. Каждый президент оставлял бы после себя новый город со своим именем. Ну, не хотят совсем новый, так взяли бы за основу какой-нибудь небольшой посёлок вроде нашего или совсем маленькую деревню и создали на базе этого красивый город. Это и было бы самое лучшее резюме для того, кто хочет у власти удержаться. У людей появилось бы жильё, работа, деньги, чувство нужности своей стране. И такой власти уже никакие оппоненты не страшны, потому что она нужна своему народу и полезна стране.
– Ты не додумайся ещё такую идею кому подать, – предостерёг её бывший завхоз. – Такие, как царь Пётр, раз в тысячу лет рождаются, а остальные правители и сильные мира сего у нас умеют быть нужными народу совсем другим способом.
– Каким?
– По принципу зажимания в тисках.
– Как это?
– Да очень просто. Зажимают человеку в тисках палец или ещё чего. Человеку, понятное дело, больно. Мучается человек, терпит, но деваться-то некуда. И тут появляется некто, кто тиски эти слегка так ослабляет, но окончательно человека не освобождает. Это небольшое послабление человеку на фоне сильной боли и страданий кажется таким счастьем, что он этого «некто» начинает за бога почитать. Помнишь, какие обещания народу политики в девяностые годы давали перед выборами? На нашем комбинате зарплату не платили с девяносто пятого года, а потом какой-то профсоюзник там во власть пролез и заливался соловьём уже в девяносто восьмом: «Обещаю вернуть двадцать пять процентов от зарплат за девяносто шестой