по семье, по горам.
– Папа, ты грустный!
– Это потому, Диана, что я очень соскучился!
– А может быть, ты съел слишком много тараканов?
Тараканами они между собой называли морепродукты. Виталий не придумал лучшего объяснения тому, что такое креветки и мидии, и назвал их просто «морскими тараканами». И Диана в детском саду живописала воспитателям ужасы отцовской жизни за границей: «Мой папа работает на стройке в Испании и ест тараканов!»
Костик Виталию, конечно же, тоже звонил, но обычно по делу. Если, например, никак не получался какой-нибудь прием. Сын занимался вольной борьбой, как и все (ну или почти все) мальчики на Северном Кавказе. Ни в одном другом регионе мира не встретишь столько чемпионов – города, области, страны и даже мира, – и все по вольной борьбе. Общался с отцом Костик и на другие темы, например если нужно было попросить о какой-нибудь ну совершенно необходимой вещи. Последний раз это был телескоп. Астрономия – вторая страсть Костика после динозавров. Виталий обещал ему телескоп, как только семья вернется из Испании.
А недавно Костик звонил своему отцу, чтобы «разобраться». Прямо так и сказал: «Нам надо разобраться! Мальчишки в школе говорят, что ты домой не вернешься, потому что у тебя там уже давно другая женщина есть!» Виталий не засмеялся, ведь сын пытался быть настоящим мужчиной, защищал честь семьи. Он просто сказал Костику, что любит маму. И его любит. И Диану. И нет в мире такой силы, которая может ему помешать вернуться домой.
Костик занимался вольной борьбой, как и все (ну или почти все) мальчики на Северном Кавказе. Ни в одном другом регионе мира не встретишь столько чемпионов – города, области, страны и даже мира, – и все по вольной борьбе.
Со своей супругой Виталий в основном говорил о делах, они и не предполагали даже, что в Испании все сложится так удачно. Это было какое-то невероятное стечение обстоятельств.
Виталий еще в Осетии построил для своего друга Ибрагима дом и завод по производству алкоголя. На этой «пьяной» стройке Виталий сломал ногу – угодил в шестиметровую яму и год пролежал в гипсе. А тут еще и дефолт 98-го грянул, его строительная компания приказала долго жить. Денег не было совсем, и тогда Ибрагим предложил приехать в Испанию. Таким образом, в Бланес Калоева заманил друг, который купил дом и хотел его перестроить. Но сначала его звали, конечно, просто в гости на некоторое время. Ибрагим знал, что когда Виталий увидит фронт работ, не удержится, вовлечется, ведь Калоев был из тех счастливчиков, которые любят свое дело. Виталий мог часами сидеть за столом за чертежами своих будущих домов.
Во времена Советского Союза Калоев строил только типовые блочные пяти- и девятиэтажки, серые и одноликие, они сами по себе не были поводом для гордости. Но он ими гордился, потому что его дома стояли в Приэльбрусье – там, где еще совсем недавно и дорог-то не было. Калоев и его коллеги были первопроходцами: строили и дороги, и дома. А когда Союз рухнул, Виталию открылись совсем другие вершины.
На рынке появились