тут же открыл глаза и мотнул головой, сгоняя с себя сон. Не, к черту, незачем лениться на самом деле. Работать надо. Кто работает, тот есть. Кто не работает, тоже ест, только мало и невкусно.
Ну, эта истина действует, по крайней мере, сейчас, в отличие от довоенного времени.
Снова широко зевнув, он все же сел на старый матрас, лежащий прямо на полу. Поправил свитер, вздувшийся на животе пузырем: в переходе сыро, холодно, чтобы не простудиться, приходилось тепло одеваться.
Все равно, болели все. Ладно, хоть не тем, что можно было подхватить наверху. Хотя таким редко болеют. Потому что очень быстро сгорают, как свечки: неделя – и нет человека. Ушел.
Мародер снова готов был окунуться в неприятные воспоминания.
– Нель? – спросил Илья из-за двери, привлекая внимание мужчины. – Ты проснулся?
Ну, естественно, он же сам себе дверей открыть не может.
Нельсон дрожащими руками взял со стола флакон, рванул вверх крышку и отправил две таблетки в рот. Проглотил, вернул упаковку на место, после чего встал с матраса, открыл дверь и тут же отошел.
Его друг-инвалид закатился внутрь и, не утруждая себя приветствиями, произнес:
– В общем, что я хотел сказать. Поучаствуешь в педагогическом процессе?
Лицо Нельсона скривилось в недовольной мине. Не то чтобы он не любил детей… Он вообще предпочитал не общаться с людьми, а разговорчивый инвалид полностью удовлетворял потребность мародера в человеческом обществе.
– И что там нужно? Спектакль поставить? Или сценку? – хриплым со сна голосом спросил он.
– Не. Про поверхность им рассказать. Про то, что жить там невозможно, и про остальное.
– Дети, бомбы – это плохо, если видите где-то большую красную кнопку, то ни за что не нажимайте на нее?
– Приблизительно в том же духе. Расспрашивали меня сегодня про Войну… Слушай, а я вот задумался. На самом деле кто победил-то?
– С детьми много общался и сам в детство впал, Илья. Сам же прекрасно знаешь, что в таких войнах победителей не ищут. Или ты ждешь, что прилетят вертолеты с американцами под звуки их гимна, постреляют всех мутантов и начнут нефть добывать?
– Ну, вот планы на эвакуацию и остальное?
– В том-то и дело, что если бы это было просто ядерное оружие, то страна бы справилась. Не смогло бы оно уничтожить человечество. Пусть разрушены мегаполисы, но деревни приняли бы выживших. – Нельсон вздохнул, он совсем не любил много говорить. – Да, повышение количества раковых больных, мертворожденных детей. Да, ухудшение качества жизни в целом. Можно сказать: откат в семнадцатый век, заводов-то нет больше, воронки вместо них. Но не критично.
А вот то, что использовали в этой Войне, оказалось страшнее. Вирус. Или много вирусов.
Вирус, вообще, это такая штука, которая очень быстро мутирует. Взять тот же грипп: каждая эпидемия вызывалась новым штаммом. За один только двадцатый век было три эпидемии и пять пандемий. И это только грипп типа А.
Помножить скорость мутации на такой мощный