Жмурюсь от вспышек в глазах. Господи, как больно. Не могу понять, что произошло. Распахивая глаза, вижу два чёрных ботинка, стоящих прямо на одной из наволочек. Ещё не прийдя в себя от покалывания в коленях, словно в замедленной съёмке наблюдаю, как эти самые ботинки идут по белоснежному белью, разбросанному вокруг меня. Тёмные следы тут же появляются за человеком, так беспардонно прошедшем мимо.
– Это было крайне невежливо, – шепчу я, оборачиваясь, и вижу только тёмные волосы, распущенные до плеч. Мой взгляд скользит по определённо мужской фигуре, облачённой в чёрный свитер, как он уже скрывается за поворотом.
– Спасибо за помощь. Вы так любезны, – говорю я миражу, что нагло бросил меня здесь, тяжело вздыхая, смотрю на испорченное постельное бельё. Кряхтя, поднимаюсь на ноги, неприятные ощущения до сих пор наблюдаются в моём теле. Придётся и это положить в пакет, надеюсь, тут за это не карают смертной казнью.
Хихикаю от своих мыслей, отмахиваясь от неприятного инцидента. Может быть, он спешит куда-то или у него… у него несварение. Да, нормальный человек бы помог, ведь я не видела куда шла, а он видел. Ничего, в следующий раз он извинится и объяснит, что не было у него времени.
Сложив всё испорченное бельё в новый пакет, и оставив его в коридоре, решаю немного пройтись, чтобы размять руки и ноги, да и дать себе пятиминутный перерыв. Иду по коридору, постоянно дотрагиваясь до стен, ощущая шероховатость красок, любуюсь пейзажами, что висят кругом, электрическими канделябрами. Как же это красиво, можно часами стоять и видеть под разными углами совершенно различные узоры на канделябрах. Дохожу до двери, намного большей в размерах, чем были остальные. Это восьмая спальня, значит, на ключе должен стоять именно этот номер. Ищу подходящий ключ, но такого нет. Как так? Мне же необходимо будет прибраться и здесь. Надо бы найти Джефферсона, да боюсь, что запутаюсь в этих коридорах. В следующий раз непременно запомню дорогу.
Ладно, придётся воспользоваться своими навыками из детства. Оглядываю воровато пустой коридор, вынимая одну шпильку из волос. Нахожу более или менее подходящую отмычку в виде ещё двух сложенных шпилек. У меня просто нет выбора, я должна убрать там. От усердия даже язык высовываю, и через некоторое время мучений, замок щёлкает. Поднимаюсь на ноги, улыбаясь и хваля саму себя, что не забыла, как это делается.
Медленно раскрываю дверь, заглядывая в полный мрак, что таится внутри. Неприятный запах спирта и затхлости помещения сразу же ударяет в нос. Надо бы проветрить. Отчего так воняет? Оставляю дверь распахнутой, чтобы видеть, куда я ступаю. Хотя это мало мне помогает, натыкаюсь на что-то, и раздаётся грохот упавшего металла. Мой визг, шум такой, что кажется барабанные перепонки могут лопнуть. Секунды, и я уже стою на коленях, кривясь и чихая от пыли.
– Вот неудача, снова колени, – хныкая, растираю места удара. В полусогнутом состоянии и, выставив одну руку вперёд, я наконец-то натыкаюсь на материю и хватаюсь за неё. Резко тяну, и свет проникает