осторожно коснулся плеча Джека. Он обернулся и увидел перед собой Барни Пиклза.
– Простите, сэр, – дрожащим голосом сказал Барни. – Где мы? Что это за место? Здесь так темно…
– Не бойся, Барни. Идем за мной.
– Откуда вы меня знаете?
– Знаю, – многозначительно ответил Джек.
Это успокоило Барни. Он пошел за Джеком сквозь тьму, которая отступала перед огнем фонаря. Скоро свет выхватил из тьмы заплаканное личико маленькой девочки. Она стояла и нервно мяла в руках подол голубого платьица.
– Мистер, – обратилась она к Джеку. – Я заблудилась. Вы поможете мне найти мою маму?
– Конечно, дитя. Идем со мной, не бойся. Твоя мама ждет тебя.
Они послушно следовали за Джеком. К ним присоединялись все новые и новые души. Где-то громко рыдала Банши, оплакивая покойников. Джек шел на ее плач и освещал путь во тьме.
Джек Маккенна просто исчез из тюремного лазарета, не оставив никаких следов. Полиция подозревала, что это был побег, организованный ИРА. Новые облавы, аресты и допросы ни к чему не привели. Исчезновение Джека Маккенны со временем стало городской легендой, обрастая все новыми и новыми подробностями. Кто-то говорил, что он действительно сбежал из тюрьмы и сейчас спокойно живет в Америке. Кто-то утверждал, что его насмерть забили охранники и обставили это так, как будто он просто исчез.
Иные рассказывали, что к Джеку явился сам дьявол и забрал его в ад за грехи. Недаром в полицейских отчетах говорилось, что утром в день исчезновения в лазарете отчетливо чувствовался запах серы. Кто-то даже сочинил песню «Джек в темноте». Песня эта стала очень популярной, почти народной. До сих пор ее можно услышать по праздникам на улицах Белфаста:
«Наш старый друг, бродяга Джек,
Сквозь тьму проложит путь.
И не сойти ему во век
С пути и не свернуть…»
Светильник Иакова
Андрей Миллер
Дневник Рауля де Морено, Лиссабон, 28 мая 1588 года
Эта запись в дневнике, вполне возможно, станет последней. Не сочтите мои слова проявлением смертного греха уныния или же страха перед скорыми опасностями: я просто стараюсь быть прагматичным. Уже завтра заботы корабельной службы не оставят мне времени и сил на ведение записей; а впереди нас ждет бой, и одному Господу известно, переживу ли я его.
В подобной ситуации, истинный кабальеро обязан привести в порядок свои дела и раздать все долги. Я так и поступил загодя во всем, кроме моего дневника: самое время поставить в нем точку – даст Бог, и она станет лишь запятой.
Уже завтра Непобедимая Армада7 выйдет из порта и возьмет курс на вражеские берега. И я на борту тридцати шести пушечного «Сан-Кристобаля» буду ее частью. Некоторые болтают, что герцог Медина-Сидония не годится во флотоводцы, и всех нас ждет погибель в водах Ла-Манша. Но большинство матросов, солдат и офицеров, славных