в течение этих двух лет, двух последних лет двадцатого века, моё психическое состояние трансформировалось, созревало.
В 1998 году температура достигла высшего предела, я мылся холодной водой, принимал лекарства, но ничего не помогало, я чахнул, перед глазами был туман, зрение утратило остроту. Волнение в сердце было такое, как будто десять тысяч червей ползут по телу и рвут тебя на части. Руки невольно царапали грудь, я расцарапал кожу до крови – я стал мазать раны бальзамом, и от его прохлады становилось легче. В связи с тем, что у меня такое долгое время была высокая температура, я стал ставить на себе опыты: не принимал жаропонижающее, наоборот – принимал лекарства для повышения температуры, после этого потел, температура спадала и становилось легче.
Осенью 1999 года у меня была самая высокая температура за три года затворничества в последний раз. По всем телу высыпали волдыри, мучила судорога, спину не мог выпрямить, ноги не разгибались, перед глазами стоял туман. Несмотря на высокую температуру, я по-прежнему придерживался режима, что установил сам для себя: пребывать в медитации по 18 часов в день. Была вера – Ваньсин может заболеть, но «я» никак не может заболеть вместе с ним.
В течение нескольких дней Ваньсина так мучило, что совсем не было мочи терпеть, приходилось отпускать «я» – душу от тела, давать ей посмотреть со стороны на физические страдания Ваньсина. Я делал так несколько раз, становилось чуть легче, но основных мучений это не снимало. Постепенно к высокой температуре я уже привык, она не влияла на меня, но тут добавились нервозность, атрофические судороги и озноб – я дрожал всем телом, и это не давало мне возможности успокоиться. После медитации ноги не шли, дрожали. Хотя перед глазами все время был свет, но он уже меня не интересовал, ибо никак не уменьшал страданий, причиняемых высокой температурой.
В то время мне очень хотелось покинуть тело, потому я начал читать мантру Хунг, чтобы уйти из жизни навсегда. Но в тот же час я почувствовал огромную силу, вливающуюся в меня, мантра же совсем не действовала, и тогда я понял, что существует причинная связь между мной и всеми живыми существами, она ещё не завершилась, моя миссия ещё не выполнена, поэтому я не могу покинуть этот мир.
Когда у меня возникла мысль об уходе из этого мира, это почувствовали мои близкие, мне стали писать письма, спрашивая, как мои дела, родственники и друзья из многих мест – Пекина, Шанхая, Ухани, Сямэня. Они стали один за другим писать мне письма.
Из трёх лет затворничества два года я провёл в болезненном состоянии. Если бы не забота и внимание со стороны моих близких, сестёр и братьев, Ваньсин не смог бы перенести эти страдания. Хотелось бы особо обратить внимание на то, что именно благодаря случайности мне удалось победить демона болезни. Как раз в то время я получил письмо от пожилой сестры из провинции Цзилинь, и её искренние слова глубоко меня растрогали, дали