деревни», которые якобы светлейший князь строил на пути следования Екатерины Великой на юг, ублажая ее взор? Творцом легенды был саксонский дипломат Гельбиг, работавший секретарем посольства в Петербурге. Он лично в поездке не участвовал, зато был изгнан из России за разведывательную деятельность и сбор разных слухов и сплетен об императрице. По возвращении на родину он издал книгу «Потемкин Таврический», которую сам назвал сборником анекдотов. Потом она неоднократно переиздавалась уже как политический памфлет в антироссийских целях нашими многочисленными заклятыми друзьями. Не было никаких «потемкинских деревень».
По учреждению о губерниях 1775 года дворянство, освобожденное от обязательной службы, сохранило преимущественные права на государственной службе и при выборах должностных лиц в провинциальные учреждения. С изданием жалованных грамот дворянству и городам впервые в России все сословия – за исключением крестьянства – приобретали юридические права, причем за основу было взято Магдебургское право. Органы городского самоуправления становились выборными.
В усадьбы надолго стали поселяться ранее обязанные постоянной службой дворяне, которые создавали собственные библиотеки, спорили о содержании последних зарубежных романов, философских и естественно-научных трактатов или свежих газет. Екатерина II озаботилась образованием женщин, появились женщины-поэтессы, переводчики, Екатерина Романовна Дашкова возглавила Академию наук. Возникала та Россия, которую мир узнает из «Войны и мира» Льва Николаевича Толстого.
При Екатерине II государство руководствовалось принципами фритрейдерства, продолжило уход из экономики, сохраняя контроль лишь над главными отраслями военной промышленности. Императрица разрешила всем сословиям создавать мануфактуры, а Манифест 1775 года – и промышленные предприятия. Крестьяне активно занимались торговлей. Число заводов и фабрик за годы царствования Екатерины II выросло вчетверо. В 1768 году вышел Манифест и именной указ Сенату «Об учреждении в С-Петербурге и Москве Государственных банков для вымена ассигнаций». Развитие торгового мореплавания, учреждение заграничных консульств и заключение торговых конвенций оживило внешнюю торговлю.
А как же Александр Николаевич Радищев с его «Путешествием из Петербурга в Москву» и известными каждому школьнику описаниями бедствий русского крестьянства? Почему-то гораздо меньше известно произведение «Путешествие из Москвы в Петербург» одного не менее известного автора, имя которому Александр Сергеевич Пушкин. Он проделал тот же путь в обратном направлении и пришел к иным выводам.
Пушкин счел Радищева «истинным представителем полупросвещения», а написанное им – просто карикатурой неудовлетворенного человека на Россию. «Взгляните на русского крестьянина: есть ли и тень рабского уничижения в его поступи и речи? О его смелости и смышлености и говорить нечего. Переимчивость его известна. Проворство и ловкость