лет назад в экономическом развитии. Когда вставал вопрос о выживании ее как государства и нации. Первое Крушение было вызвано внешним завоеванием: в XIII веке раздробленные русские княжества стали добычей монгольского войска. Все последующие Крушения объяснялись почти исключительно внутренними причинами, которые порождали революционные взрывы, ставившие страну на грань существования. Так было в начале XVII века, когда Россия захлебнулась в братоубийственной Смуте. Так было после революции 1917 года, когда Гражданская война унесла миллионы жизней, а государственность была восстановлена методами большевистской диктатуры. Так было в 1991 году, который принес развал СССР, сопровождаемый серией гражданских войн, катастрофическим экономическим обвалом на постсоветском пространстве, небывалым геополитическим ослаблением страны.
Со времен монголо-татар Россия справлялась с вызовами извне, никому было не под силу ее завоевать. Но она оказывалась уязвима изнутри. Каждое Крушение имело своей главной причиной раскол внутри элиты, духовный надлом нации.
«Очень часто страны и государства терпят фиаско не потому, что мало добывается нефти, не потому, что не хватает денег, и не потому, что неблагоприятно складываются экономические перспективы, а потому, что нечто надломилось в душе людей, нечто произошло на уровне их сознания, – когда они с легкостью поднимают друг на друга руку, когда они разрушают свою историческую общность, когда они покорно следуют рекомендациям извне. Вот тогда и наступает национальная погибель».
После каждого из этих Крушений Россия возрождалась, начинала заново. Каждый раз это была другая Россия. Но только немного другая. Потому что люди оставались теми же, и они воспроизводили во многом прежние ментальные культурные стереотипы. Как заметил наш великий поэт и мыслитель Максимилиан Александрович Волошин:
«Мы не вольны в наследии отцов,
И вопреки бичам идеологий
Колеса вязнут в старой колее».
А декабрист Михаил Сергеевич Лунин справедливо утверждал:
«На время могут затмить ум русских, но никогда – их народное чувство».
Элементы разрыва, моменты крушений встречались у всех наций и государств, причем даже чаще, чем в России. Но они не теряли своего лица, не становились кем-то еще. Если, конечно, вообще не исчезали с лица Земли.
«Для возрождения национального сознания нам нужно связать воедино исторические эпохи и вернуться к пониманию той простой истины, что Россия началась не с 1917-го и даже не с 1991 года, что у нас единая, неразрывная тысячелетняя история, опираясь на которую мы обретаем внутреннюю силу и смысл национального развития».
Сила нации неразрывно связана с почитанием героев, с сохранением общих памятников, с общим торжеством в годовщины побед и с общей скорбью в дни трагедий. Лидерство – как индивидуальное, так и государственное – должно вытекать из всего предыдущего