Они решили подняться на площадку повыше и втиснулись в лифт, в компанию к двум фигурам вращения на шести ногах и одному столбу на конической пружине. – Погляди на этих молодых людей, нимало не озабоченных эстетикой внешнего вида. Отсюда и разобщенность в кланах, поскольку никто не интересуется собственным n-юродным родственником. Все стремятся к изощренным удовольствиям, не находя их в обмене репликами.
Наверное, ей не понравилось, что из приглашенных только половина или даже меньше сделали доступными для окружающих свои имена. Никлас постарался развеять критическое настроение жены и указал ей на забавного малыша о трех ногах, который съезжал по вертикальной спирали, мигая всеми глазенками и вереща в акустическом диапазоне. Вообще, народ тут толокся в основном парами, порой попадались тройки и четверки гостей – родители с одним или двумя детьми.
– Ты права, – кивнул Никлас. Они остановились на прозрачном балкончике. Вокруг крутилась искрящаяся звездочками тропа к вершине башни. – Дети слишком рано покидают родные планеты, стремясь повидать чудеса Вселенной и думая наладить собственный, отличный от родительского мир.
– И вы сами повели себя так же, – сказал кто-то насмешливо, сплетя радиоволны в узкий, звонкий интерферированный пучок.
Оба гостя разом обернулись, отыскивая обладателя свежего голоса, и тут же приняли в объятия свое последнее дитя, юную Антонову NDG-09973 Гемму-19. Девушка насмешливо окинула родителей взглядом и натянула на тело матовый силовой кокон, и вовремя, потому что Ирина уже приготовилась сделать ей замечание. Четыре округлых бугорка на ее груди, тем не менее, остались обнаженными, помаргивая разными цветами – кажется, она использовала их для выражения эмоций. Но Никлас все равно не понимал молодежный сленг Центра, поэтому эти всполохи ничего для него не значили.
– Я уж думала, что придется вас по другим башням выискивать, – сказала Гемма, переходя на световой код. – А то так одиноко…
– Где же твой друг? – нахмурилась Ирина. – Я помню, ты писала, что познакомилась с очень интересным человеком, у которого чуть ли не килограмм антиматерии на счетах Гелиодезической Комиссии. Или ты уже с другим живешь?
– Тот арендовал самую глухую дыру в целой Вселенной… – Гемма как-то нехорошо насупилась и вдруг взвизгнула, заметив призрачный шар, падающий с потолка. Внутри его парил какой-то многорукий человек. – А другой мне уже не нравится. Ух, я тоже так хочу! Полетаем, папа?
– Отчего не полетать?
Они поднялись на восходящем гравитационном потоке к самой вершине, откуда падали шары, и моментально окуклились. Гемма обняла Никласа всеми руками, и они упали в невесомость, любуясь безумным круговоротом красок за пределами силового кокона. Гравитация на Нуклеотиде была понижена по сравнению с той, что запомнилась Никласу, и летели они почти минуту. На дне башни шар растекся невидимой волной.
– Обратно?
– Давай немного прогуляемся, – серьезно ответила Гемма. Она выглядела