еще что…
Потеряются?
Они подали заявление. И хотя детей у них не было, но все равно расставаться они не стали.
А то вдруг еще что…
Потеряются?
И не потерялись. А жили долго и счастливо. И так привыкли друг к другу, что потеряться уже, кажется, не могли…
Но все равно они чуть не потерялись. Почти. А дело было так…
Один человек больше не захотел жить-поживать на белом свете.
Как-то так все у него соединилось и совпало, и по работе, и так, что ему стало невмоготу.
У него к тому же вчера в 67-й больнице умерла жена, и нужно было ехать договариваться обо всех этих делах и везти жене одежду, в какой она попросила ее похоронить (то платьице).
И он искал его, где она ему вчера сказала. Перебирал по вешалкам воспоминания.
Нет ничего на свете прочнее запахов.
Мандариновых корок.
Нафталина.
Старой губной помады.
И женских духов.
Но там, где она сказала, платья не было. Хотя он нашел одно похожее. Вот только то это платье или не то, он не был уверен. А спросить теперь уже было некого.
А день был светлый.
Ясный, как чистая простынь.
Его жена, пока ее не увезли в 67-ю, все ждала такого дня. У нее под балконом (они жили на первом этаже, 40 лет с маленьким хвостиком) была своя грядка. И вот, только сходил снег, она выходила «копаться», и копалась иногда до самого вечера.
И у нее получалось очень красиво. Как в журналах.
А прошлой осенью она (жена) купила какой-то корень, то ли незабудки, то ли фиалки, но очень красивой и дорогой. У бабульки, в подземном переходе. И та уверила ее, что сажать нужно на зиму, укутать место тряпочками, накрыть баночкой и, как только сойдет снег, все это снять. И ждать когда появится этот необыкновенный синий цветок.
Какой-то небывалой породы.
И вот жена по этому поводу очень переживала. И даже за две минуты, как умереть, она говорила: «Саша, главное, не забудь снять с корешка баночку…»
Как, когда уезжала на дачу к подруге на все выходные, а он оставался в городе, она говорила: «Не забудь подогреть, не ешь холодным. Желудок испортишь», «не забудь купить хлеба», «не забудь»…
То то, то это…
«Не забудь, Саша, снять с корешка баночку» – так она и сказала. И когда он ответил, чтобы она об этом не беспокоилась, что он обязательно не забудет, она вздохнула от облечения.
И ее ладошка, в его руке, стала как деревянная.
А теперь он искал по шкафам нужное платьице, и не у кого было спросить, то это платье или не то.
И так прошло утро, и нужно было все-таки ехать, везти, какое нашел. По дороге у овощной палатки он подумал, не купить ли еще мандаринов, но потом вспомнил, что вчера привез мандаринов полкило, и жена сказала: «Саня, ну куда мне столько?.. Возьми хоть три штучки себе».
Но он не взял, забыл за всей этой суматохой. И мандарины, наверное, забрала медсестричка. Шустрая девочка с холодными глазками.
Так он постоял, раздумывая, у палатки. Потом вспомнил, что мандарины уже есть. И больше мандаринов не надо, и пошел дальше.
А