на Витином пути с каждым шагом становился всё гуще и дремучей. Колючие ветви, аки живые хлестали и цеплялись за презентованную Попом рясу. Зяблик еле успевал уворачиваться и прикрываться, продираясь сквозь чащу. Пройдя, а правильнее будет сказать, протиснувшись, совсем немного, он порядочно изодрал поповский подарок и уже почти смирился с тем, что здесь ему точно уже не пройти и надо возвращаться обратно, искать другой менее елово-тернистый путь, как вдруг случилась такая неожиданная оказия, что Витя испугался так, как давно уже не пугался (а возможно даже ещё никогда он так не пугался).
Повернувшись к лесу задом, а к оставшейся позади роще передом он услышал позади ехидный смешок. Оглянулся через плечо. Никого. Только сделал Зяблик первый шаг в обратный путь и тут же нечто пушистое и сильное без предупреждения прыгнуло ему на шею и начало умело душить бедного безобидного юнната. В голове у Вити загудело. В глазах у Зяблика потемнело. По рыбьи хватая ртом воздух, он кое-как справился с первым приступом паники и нащупал на своей шее когтистые лапы. А как нащупал он эти лапы, тут же накатил второй приступ паники. Но, как общеизвестно, у страха не только глаза велики. Изо всех, кстати практически последних, сил, Витя с трудом сдёрнул с себя неизвестного, неимоверно наглого налётчика и, куда только врождённая робкость девалась, приложил его со всего маху о толстое хвойное древо (шишки так и посыпались), затем ещё разок и, бросив наземь обмякшее тело врага, в запале прыгнул нападавшему обеими ногами на живот.
– У-ху-хух – пролепетало, видимо скоропостижно преставляясь, злобное существо с когтями и зашлось в предсмертном кашле.
Витенька исключительно от испуга, сел на это нечто сверху и, зажав супостата промеж ободранных коленей, нанёс серию поучительных пощёчин в то место, откуда этот лохматый мерзавец издавал гортанные звуки.
– Ух-хф – умирая, всё не успокаивался его внезапный противник и вдруг взмолился на человеческом языке, да ещё и… ну вы сами догадались, конечно же в рифму. – Не губи ты меня добрый молодец. Не мутузь меня в студень-холодец. Обознатушки, видать вышли нечаянно. О перепрятушках молю я отчаянно.
Смекнув что эта дикая тварь из не менее дикого леса обладает кое-каким разумом, раздухарившийся одержанной победой Витя всё же сжалился над ней и, оставив покоиться лохматое тельце на земле, привалился спиной к дереву отдохнуть и перевести дух после стычки.
Солнечный свет, местами прорываясь сквозь кроны деревьев к месту скоротечной драки, позволил ему теперь уже более тщательно рассмотреть то, что лежало на примятой во время борьбы траве. Пушистый комок серо-зелёной шерсти, держась передними когтистыми трёхпалыми лапками за живот, задними елозил по земле. Размерами существо было примерно с матёрого енота. Без хвоста. Зато уши почти человечьи, только непропорционально большие и комично подвижные. Чудо-юдо лесное, да и только.
– Ну, ох-охо, зачем так избиваешь?! Шуток что ли совсем не понимаешь? – вновь вымолвило «чудо-юдо» человечьим голосом. – И дерёшься, не по-здешнему. Кто