не знаешь, чего этот урод к нам припёрся? – спрашивает Лохматый у дружка.
– Хочет втереться к нам в доверие и размышляет: мелкими деньгами дать или крупными? Я, например, возьму любыми.
Бен откашлялся.
– Пробивать дорогу в жизни мы должны сами, – говорит. – Есть деловое предложение, как вы отнесетесь к тому, чтоб поработать со мной?
– Отрицательно! – режет сходу аварец. – Что у нас с тобой, рыжим, может быть общего? Знаю, тебя разыскивает милиция и если они застукают здесь, и нас загребут заодно, как подельников. Так что шёл бы ты отсюда дружок.
Гамид зорко наблюдает: «Какие ещё фокусы на уме этого мошенника? Прикидывается тут простачком, чтобы вернее всего их надуть!»
– Ты что, не понимаешь намеков, – удивляется Отважный. – Или тебя пинками прогнать?
Ах, если бы они знали, от чего отказываются, если бы знали. Но к счастью, Бенямин глух к их угрозам, ибо он не знал, ни сомнений, ни колебаний, свойственных сверстникам.
– Хочу, – говорит, – кое-что сообщать… при условии, что никто чужой об этом не узнает.
Якуб заёрзал.
– Валяй, – предлагает, – не тяни резину.
Бен смотрит на них пытаясь определить, до какой степени можно им доверять.
– Чего вылупился, – настораживается Лохматый. – Хочешь втянуть нас в историю?
– Не знаю, что сказать, а что нет.
– А говори всё подряд, – предлагает Отважный. – Чего там…
С этими мутными типами обращаться следовало по иному, нежели чем с другими ребятами. Они его авторитета не признавали.
– Хотите сказочно разбогатеть? – начал он по новой.
– Нет! – резко оборачивается Гамид, – представь себе, не хотим. Наконец удовлетворил свое любопытство?
По всему видно у них нет достаточного запаса соревновательной энергии, как у лакца.
– Вообще – то я могу предложить это и другим, но потом вы будете локти кусать… Такой шанс выпадает раз в жизни, так что советую хорошенько подумать.
– А мы, подумавши, представь себе. И со своими тёмными делами, к нам не лезь!
Другого ответа, кажется, он и не ожидал от аварца, и принялся барабанить по младшему недоумку.
– По обноскам, вижу, ты не очень-то богат, корешок.
– Не очень, – кивает даргинец. – Уж не хочешь ли меня приодеть?
Бен хмыкнул.
– Знаю, что мечтаешь об игре по крупному, но ничего не делать и жить в достатке не получается. Мне обламывается стоящее дело, хочешь войти в долю?
– Ну, ты колись, чего надо-то? Надоел уже!
– Знаешь, как меня тарикольцы называют?
– «Негода», – начал он вспоминать. – «Повелитель демонов», «Бенза».
– А еще?
– «Злыдень». «Бунгало». «Хитрован»…
– «Ядовитый плющ» – добавил ухмыльнувшийся Гамид. – «Рыжий Аспид»! У тебя этих кличек, как у собаки блох!
– Вы забыли главного. Меня еще называют «Бенон Всемогущий», и как у всякого всемогущего, корешки, у меня всё схвачено… Вы же в курсе, на что я способен, – улыбается он, изображая благополучие.
Лохматый