жест.
– И все-таки… Почему он – Подполковник? – спросила женщина.
– Ну… – поразмыслил Ваше Мнение. – Поговаривают, что он и вправду был подполковником на какой-то войне. Или, может, в полиции… Еще раз скажу: прозвища зря не дают.
– А почему он сегодня танцевал один? – спросила женщина. – Странно, когда мужчина танцует один.
– Об этом, сударыня, вы можете спросить у него самого, – назидательно произнес Ваше Мнение, а Спинка Минтая кивнула в знак подтверждения. – Если, конечно, он вам ответит. А то может и не ответить…
– Он никому не отвечает! – сообщила Спинка Минтая. – Он всегда один! И приходит один, и уходит один, и танцует тоже один! Вот!
– Собственно говоря, все мы здесь – одиночки… – таинственно произнес Ваше Мнение.
– Но Подполковник – еще больший одиночка, чем мы все! – дополнила Спинка Минтая.
– Именно так! – подвел итог Ваше Мнение, и еще раз сотворил театральный жест.
– А когда он придет в следующий раз? – спросила женщина.
– И этого, сударыня, не знает никто! – сообщил Ваше Мнение. – Он может прийти завтра, а может – через неделю или месяц. Но – он обязательно придет! Он всегда уходит и возвращается в это заведение. Очень может статься, что ему и приходить-то больше некуда… И ничего другого, любезнейшая сударыня, я вам больше сообщить не могу. Ибо – не знаю… И она, – и Ваше Мнение в третий раз ткнул пальцем в глаз Спинке Минтая, – тоже ничего вам не может сказать. Ну-с, какие еще будут ваши вопросы? То есть, о чем еще вы хотели бы спросить у двух бедных путников, бредущим по горестным житейским юдолям?
– Больше – ни о чем, – сказала женщина. – Спасибо.
– Тогда – позвольте откланяться, – приподнялся Ваше Мнение и пьяно пошатнулся. – Ибо не исключено, что нас ожидают за другими столами, на коих ютится в неприкаянной бессмысленности недопитая водка… Ваше мнение?
– Да, – рассеянно произнесла женщина, – да…
Ваше Мнение и Спинка Минтая ушли к другим столам, а женщина еще долго сидела и смотрела в черное окно. За окном по-прежнему лил дождь, и все так же бились о стекло пятипалые кленовые листья, похожие на чудных золотых бабочек, прилетевших из неведомого мира умирать под холодным сентябрьским ливнем…
Следующие три вечера Подполковник в «Грустном Ангеле» не появлялся. Женщина приходила в заведение каждый вечер, а Подполковника – не было. Женщина садилась за тот стол, где обыкновенно любил сидеть в одиночестве Подполковник, и смотрела в черное вечернее окно. Золотые пятикрылые бабочки больше к окну не прилетали, и кто может сказать, отчего они не прилетали? Может, они уже все прилетели и умерли, а, может, шальной ночной ветер унес их к каким-нибудь другим окнам?… В окно стучал дождь – пустой и беспрерывный.
Никто в «Грустном Ангеле» женщину не тревожил. Все считали, что она ждет Подполковника, и даже успели ее прозвать «женщиной Подполковника». Но – ждала ли она Подполковника в самом деле? Да, ждала. Она надеялась, что он – придет. Сегодня,