если уж честной быть, она очень тяжело пережила тогда свой поход в больницу. Нет, по медицинским всяким показателям все прошло довольно удачно, Виктор на оплату этой процедуры не поскупился. Просто внутри у нее что-то перевернулось, будто выключилась кнопочка какая-то. Или, наоборот, включилась. Вышла Надежда из больницы и поняла, что глупость сделала. И не глупость даже, а убийство. Убийство своего ребенка, которому поначалу так обрадовалась. Правда, Виктор тут же ласково обсмеял все ее переживания, но она чувствовала, что вышла из больницы другой. Что-то ушло из нее прежнее, легкомысленное, окончательно и навсегда. А может, появилось что-то новое, заставившее горько жалеть о содеянном. Может, это женская мудрость и есть? Которой ей так не хватает? Хотя нет, не похоже это на мудрость. Другое это что-то. Потому как если б была это мудрость, она бы сейчас не металась по квартире в растерянности, а быстренько бы сообразила, как ей правильно встретить загулявшего мужа. Какой правильный тон взять при этой встрече. Чтоб было достойно, чтоб умненько, чтоб без лишнего самоуничижения. Чтоб не дать самой себе возможности спросить прямо в лоб: с кем, мол, время вечернее проводил, сволочь адекватная?
Взгляд ее уперся в этот момент в кухонную стену, куда ее занесло в круговерти бесполезного шатания туда-сюда по пустой квартире. Вернее, даже не в стену, а в расписной под хохлому подарочный наборчик, висящий на той стене мирным символом кухонного уюта. Такие, наверное, на каждой кухне висят – разделочная доска, толкушка, скалка… Точно, скалка! Смешно же, как в анекдоте: жена встречает мужа со скалкой в руке! Мило и забавно, и можно еще и пошутить на эту тему. И озорно улыбнуться, блеснуть глазами, скалкой смешно в воздухе потрясти. Вроде того – ужо я тебя сейчас! Они посмеются, и он все поймет, и все лобовые вопросы сразу отпадут сами собой. О! Уже вон и ключ в дверях тихонько шуршит! Как здорово она это со скалкой-то придумала! И главное, вовремя как…
Схватив со стены расписное украшение, Надежда пролетела ветром в прихожую, успев по пути заглянуть в зеркало и проверить на лице наличие озорной улыбки. Улыбка была, конечно, но совсем не озорная. Жалкая какая-то улыбка была, с трудом будто оскаленная. Ну да ладно, нет времени репетировать. Раньше надо было. Вставляемый Виктором с той стороны в дверь ключ все никак не мог попасть в заветную скважину-щелочку, все шуршал и шуршал чего-то в ее районе пугливо и нерешительно. А она уже стоит со своей скалкой, уже сотрясает ею в воздухе, как идиотка… Ну же!
Не вытерпев, Надежда схватила с тумбочки свою связку, быстро сунула нужный ключ в замок, быстро провернула, потянула на себя дверь…
За дверью стоял вовсе не Виктор. Что-то большое, шатающееся и откровенно мужское тут же уперлось руками в косяки, но отчего-то не удержалось и начало неумолимо заваливаться прямо на Надежду. Она и сама не поняла: то ли она закричала от испуга, то ли захрипела просто. Почувствовала только, как поднятая вверх рука со скалкой со всего размаху опустилась