«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.
элементами». Сложно сказать, что здесь обозначает глагол «очистить». Очевидно, что речь шла о том, чтобы свести на нет влияние «чужого расового элемента» в городе и в Украине вообще. Но означало ли это «очищение» непременное убийство русских и евреев? Вовсе не обязательно, более вероятно, что под очищением Д. Мирон понимал насильственное выселение «чужого расового элемента» из Украины и политику поощрения переселения украинцев в города. Тут для нас важно, что одним из лидеров ОУН был поставлен сам вопрос необходимости «очищения» городов Украины.
Д. Мирон полагал, что смешение близких рас, расово близких типов белой расы полезно, в то время как смешение «далеких» рас может привести к негативному результату. Ведь «смешение белой и черной расы дает менее способную расу мулатов, скрещение белой и красной, метисов южной Америки и Мексики, либо белой и семитской дает анархические, антиобщественные типы. Опять-таки, скрещение белой и желтой расы дает менее ценный, полный противоречий расовый тип, как, например, москали, которые появились в результате смешения славянских, финских, монгольских и норманских расовых элементов. Так же в Украине – любое смешивание с татарами, москалями или евреями давало анархичных, антиобщественных, полных противоречий, «татарских людей», оторванных от национальной почвы»[335]. Как видим, идеолог ОУН был насквозь пропитан расистскими идеями, антисемитизмом, равно как и русофобией. Тут обращает на себя внимание несколько обстоятельств: отсутствие среди расово малооцениваемых народов поляков, которые вскоре пострадают от украинского национализма. Как помним, у Ю. Липы также нет пространного расового описания поляков (в отличие от русских). Очевидно, к началу войны среди членов и лидеров ОУН отсутствовали сколько-нибудь устоявшиеся расовые представления о поляках (в отличие от евреев и русских). Во-вторых, мы можем обнаружить прообраз планов будущей расовой украинской политики: если смешение с «москалями», татарами, евреями – плохо, то, вполне вероятно, будущее украинское правительство, если бы оно исходило из расовых представлений Мирона, попыталось бы произвести сегрегацию расовых «украинцев» и «нежелательных расовых элементов». Продолжение этой линии мы увидим в «автобиографии» Я. Стецько.
Саму расу Д. Мирон понимает «больше психологично и динамично, чем биологично»[336]. Такое же «психологическое» понимание расы было у Ю. Липы. Более психологично, чем биологически осмыслял расу и Д. Донцов. Скорее к психологическому пониманию украинской нации склонялся и глава культурно-образовательной референтуры О. Ольжич. Он писал, что для украинцев важен миф рода, понимание которого «отличается от итальянского (государственного) и природного (кровь) германского понимания сущности нации». По его мнению, для украинского понимания нации важен «момент происхождения, понятый скорее мистически, нематериально»[337].
Психологическое понимание расы не было изобретением украинского национализма, за психологическое понимание расы высказывался также один