«Ни кацапа, ни жида, ни ляха». Национальный вопрос в идеологии Организации украинских националистов, 1929–1945 гг.
Польским по своему характеру был центр украинской общественно-политической жизни Галичины город Львов. В нем украинцев в 1931 г. было всего около 16 %. Высоким был удельным вес поляков и в других городах Галичины. На Волыни ситуация была другой. Число поляков, проживавших на Волыни, было существенно меньше, чем в Галичине и не превышало 15 %[446]. Положение на Волыни от ситуации, сложившейся в Галичине, отличало наличие польских колонистов: в межвоенные годы польские власти поощряли переселение польских семей в Волынское и Полесское воеводства, стремясь таким образом исправить в свою пользу негативный демографический баланс на этих землях.
Точное число осадников, поселившихся на украинских землях, неизвестно. По всей видимости, их вместе с членами семей насчитывалось несколько десятков тысяч[447].
Очевидно, что присоединение западноукраинских земель к Польше вопреки желанию большинства населения, жесткая польская политика по отношению к украинцам, направленная на ассимиляцию украинского населения[448], не могли не вызвать недовольство украинского населения.
Изначально большинство украинских политических партий занимали антипольские позиции. Однако со временем ситуация изменилась. После начала репрессий против украинской интеллигенции в СССР и голода/голодомора 1933 г.[449] многие украинские политические партии ІІ Речи Посполитой стали искать возможность налаживания отношений с польскими политическими силами, рассматривая пребывание украинских земель в Польше как меньшее зло по сравнению с угрозой украинцам, исходящей со стороны большевиков[450].
В начале 1920-х гг. были созданы и отдельные пропольские украинские партии, занявшие позицию полной лояльности по отношению к польскому государству. К таким партиям относились созданная в 1924 г. Украинско-русская партия хлеборобов («Українська-руська партiя хлiборобiв») и созданный в 1926 г. Украинский народный союз («Український народний союз»).
Кроме того, в начале 1920-х гг. с пропольских позиций выступал и идеолог украинского национализма Д. Донцов. Он полагал, что для успешной борьбы против России украинцам нужно ориентироваться на Польшу. Подробно свои геополитические представления о значении ориентации на Польшу он обозначил в работе «Основы нашей политики»[451].
Пропольской ориентации придерживалось и правительство УНР в изгнании. Как известно, в свое время С. Петлюра заключил союз с Й. Пилсудским ради совместной борьбы с большевиками.
В эмиграции С. Петлюра, несмотря на провал заключенного в 1920 г. союза с Польшей, продолжал считать СССР основным врагом Украины и выступать за союз с Польшей. После убийства С. Петлюры в 1926 г. правительство УНР в изгнании во главе с А. Ливицким, продолжало ориентацию на Польшу, надеясь, что она поможет добиться независимости Украины. В августе 1926 г. А. Ливицкий при посредничестве В. Славека передал Й. Пилсудскому меморандум с предложением создать украинский