моя дорогая, – профессор невероятным усилием воли развеял морок и сфокусировал взгляд на Вике. – Вам, барышня, можно ничего не сдавать! Вы посетили все мои семинары и, значит, могли бы сами принять у меня экзамен. Я, между нами говоря, уже перезабыл половину того, что на этих семинарах рассказывал.
Профессор клюнул в зачетку две закорючки, долженствующие означать «отл» и роспись, после чего вручил её Вике со словами:
– Всё, барышня, больше мне нечего дать вам в этой жизни. Дальше – сами, хе-хе-хе.
Вика холодно улыбнулась экзаменатору, раздала воздушные поцелуи всем ожидавшим очереди студентам и направилась к выходу из университета важная, как купчиха – конечно, не из-за пятёрки, а от предчувствия поездок в Нью-Йорк и Марбелью, миллионов долларов и упоительно дорогих серёжек в подарок. Мечтая о коленопреклонённом принце, она задрала нос так же высоко, как Цезарь после победы над галлами, из-за чего споткнулась и рухнула с лестницы. Фыркнув от неожиданности, так некстати прервавшей триумфальное шествие, Вика ощупала ушибленные места и оглянулась – не увидел ли кто её конфуз? Конфуз остался практически незамеченным, зато сама Вика внезапно стала свидетелем волнующего и вызывающего зависть зрелища.
Некий юноша лет двадцати подъехал к ступеням, ведущим в университет, на роскошном новеньком «Мазерати» и плавно притормозил. Дверца открылась, юноша вышел из машины – красивый настолько, что Вика зажмурилась – посмотрел на безупречно чистые и новые туфли от «Прада», засунул руки в карманы и стал ждать. У Вики уже ручьём текли слюни, как у голодного бульдога, но когда через несколько секунд она увидела избранницу юного богача, её едва не разорвало от злости. Из университета выбежало нечто страшненькое, хиленькое, маленькое и возмутительно носатое, прыгнуло на шею юному небожителю и слилось с ним в долгом поцелуе. Ощущая подёргивание левого глаза, Вика проследила, как аполлон (зайдя справа и приоткрыв дверцу!) усадил нечто на сиденье, сел за руль, ещё раз поцеловал страшилище в губы и дал газу. Кривая тоска, бешенство, желание бить посуду и выть белугой – Вика испытала всё в эти жестокие секунды. Она была готова бежать вслед за «Мазерати» и кричать: «Возьми меня! Я же лучше, милый! У меня правильный нос, у меня есть грудь и сто семьдесят сантиметров роста! Что угодно, только не оставляй меня здесь, ААААААААА!»
Тщетно. Аполлон уехал, предпочтя принцессе кикимору, и оставил Вику стоящей на ступеньках с видом оскорблённого достоинства. Она помолчала ещё минуту, глядя вдаль, высморкалась в носовой платок и твёрдо решила – со студенческим нищенством пора кончать. Время становиться богатой и любимой, и пусть заранее пишут себе эпитафии все соперницы, которые осмелятся встать у неё на пути!
Глава 2
Вечером того же дня, когда последние лучи закатного солнца облизали вершины домов, и мир опустился в полумрак, на первом этаже дома 18 дробь 1 в Милютинском переулке зажёгся свет. Это был свет знания – психолог Юнона Высоцкая читала всем, кого интернет послал,