неба нет соленых слез…»
Протоирею Вячеславу (Бобровскому)
У неба нет соленых слез,
Они достались человеку,
Теперь отныне и до века
Он соль земли в себе несет
Он плачет горечью вселенской
И ищет смысл бытия,
Из глины слепленный отменно
И обожженный на углях.
«Здесь тишина не прячется – она давно живет…»
Светлой памяти игумена Даниила,
г. Переславль-Залесский
Здесь тишина не прячется – она давно живет
В полуруинах монастырской плоти.
Прислушайтесь, чуть слышно безмолвие поет
Псаломный текст в старинном переплете.
На середине лета, когда измарь дрожит
И солнце киселем трясется на закате,
Мой путь уединенный всей радостью спешит
Туда, где глас молебный пред временем в расплате…
Где ладан галилейский с полынной горечью,
Дымком струясь, кривится в оконной белизне,
Монах согбенно-кроткий, восставши со свечою,
«Прокимен, глас четвертый», – взывает в тишине…
«Когда срываются мгновенья…»
Светлой памяти священника
Павла Флоренского
Когда срываются мгновенья
И в пропасть падают стремглав,
На помощь к ним приходит гений…
С молниеносностью орла.
Он не дает осколкам сгинуть
И превращает в зеркала,
Чтоб сохранить в них мир единым…
От завершенья до «сперва»
Восстановить в обратном ходе
Разлет сорвавшихся монад…
О, познающие!
Природой отведены вам все права…
«Говорят, что Неизвестность …»
Говорят, что Неизвестность —
Это самое плохое.
Только я себе позволю
В этот раз напомнить вам:
Неизвестность – мать Надежды,
Может, даже это Софья,
Неизведанная мудрость,
Постучавшаяся к нам.
Слышал я, что и Неясность
Многим тоже нежеланна.
Но слегка поправлю я вас,
Уточнение внеся,
Что Неясность – тетя Веры,
Второй дочери Софии,
Значит, исключить колено
В рассуждениях нельзя.
А теперь внесем поправку
В антологию любви:
Еще раз взгляните выше,
В рассуждения мои
Неизвестность не подходит
Для Любви, как ни крути…
И Неясность тоже спорна
В применении к Любви
Остается допущеньем
Взять и догмы превозмочь,
Видно, просто у Софии
Неродная третья дочь
Значит, маленькая Люба
Присносущна априори,
И не стоит больше думать,
А тем более что – спорить