на предмет их причастности к событиям, которые вот уже восемь лет разворачиваются у южных границ страны. Сосредоточившись, Иван Дмитриевич вспомнил даже некоторые фамилии и фразы из запроса. Самая интересная из них звучала так: «В связи с активным ростом капитала отдельных членов партии «МИР» и участившимися финансовообъемными терактами на территории Республики Чечня просим вас организовать проверку данных лиц на причастность к финансированию международного терроризма и отмыванию средств, нажитых преступным путем...» О Пеструхине каком-то и иже с ним речь шла, кажется.
Проверку проводил «важняк» из управления Смагина Любомиров, и, когда у последнего в ходе работы начали проявляться признаки плохо скрытого раздражения (это стал замечать даже Смагин), Любомиров сам пришел к Кряжину. Говорил долго, сбивчиво, чаще произносил не указанные в запросе фамилии, а фамилию автора проекта, показывал рукой на стену (там находился его кабинет), перечислял свои дела, находящиеся в сейфе за этой стеной, и через фразу повторял:
– У меня, ... семь дел с фамилиями фигурантов, от одного упоминания которых, ... Москва, ... положение упора присев принимает, а мне дают эти... запросы, словно я только что вышел из отпуска и не знаю, чем заняться!! ... Посоветуй, что делать?
По тем выкладкам, которые представлял в Генпрокуратуру Оресьев П.Ф., Любомирову светили долгосрочные командировки в Мандози, Ашкелон, Фелис-Гомес, Ачхой-Мартан и Нурата.
Собственно, приходил-то Любомиров не возмущаться, а поделиться радостной новостью – путешествие виделось ему долгим и приятным. Когда же от своего интеллектуально одаренного коллеги Любомиров узнал, что эти города находятся в Палестине, Мексике, Чечне и Узбекистане соответственно, он посерел лицом и почему-то сразу сник.
– Ну, а Мандози? Мандози, Кряжин? Итальянское ведь название...
– Название, может, и итальянское, – согласился Иван Дмитриевич, – но дали его городу, расположенному на юге Афганистана. А что ты расстроился, Сергей? Загоришь, проветришься.
Проветриваться в Афгане, как и секторе Газа, Любомиров почему-то не хотел и всячески пытался славировать между плохим самочувствием, которое у него вызывают южные широты, и неотложными делами в столице. По акцентированным возмущенным выкрикам коллеги Кряжин догадался, что при такой загруженности в Москве, как у исполнителя депутатского запроса, тому не может помешать лишь Фелис-Гомес, тот, что в Мексике. Командировки во все остальные места отстирывания преступного капитала просто вышибут из-под ног «важняка» табурет и заставят просрочить все дела, находящиеся в производстве. По старой привычке опытного сыщика пользоваться случаем и вникать во все, что не имеет отношения к нему, Иван Дмитриевич изучил документы, после чего вернул их владельцу и сказал, что помочь ничем не может. В крайнем случае, если ориентироваться на предоставленные из Думы документы, сказал он, можно избежать поездки в Марокко.
Именно поэтому он сейчас и вспомнил фамилию Оресьева. Вспомнил сразу, как и улицу Резниковскую.
–