прокурор.
– Вадим, дел по горло! У меня ко всему вдобавок день сегодня приемный. Я уже из ритма выбиваюсь.
– А ты не напрягайся так сильно. Орден «За заслуги перед Отечеством» тебе все равно не выпишут. У меня дел не меньше, однако я друга детства не забываю. Как чувствуешь себя после московских каникул?
– Неважно. Но лекарство от хандры мне уже подкинули. Сын Малыгина в течение пятнадцати секунд разбил три машины и убил двоих человек.
– Что?! Опять?!
– Что значит – опять? – растерялся я.
– Он же в декабре прошлого года задерживался за то же самое...
– И ты полагаешь, что он уже отсидел за старое? – Я рассмеялся, подумав о том, каким глупым может оказаться в разговоре умница Пащенко, если его загрузить работой, как мула. Это он мне говорит, что не нужно напрягаться?! – Я начинаю понимать, кто у нас стремится стать орденоносцем!
Пащенко вздохнул:
– Да, есть маленько работы. То есть столько работы, что уже маму теряю... Слушай, Антон, тебя кто-нибудь уже напрягал?
– Не успеваю мусор подметать. А что?
– Ничего. У всего этого коллектива странная завязка. У меня сейчас лежит дело о попытке незаконного вывоза раритетов. Пятьдесят четыре иконы семнадцатого-восемнадцатого веков не по своей воле пытались покинуть границы области. Но их слотошили на нашем таможенном посту бдительные таможенники. Сопроводительные документы в Прибалтику, опись, все чин чином. В бумагах говорится, что раритеты едут на выставку, а в Риге о выставке ни сном ни духом. Опера из таможни эту тему пробивали...
– Зачем ты мне это рассказываешь? – Я посмотрел на часы. Разговор пора было заканчивать, тем более что Алла задание выполнила гораздо быстрее, чем я предполагал.
– Затем, что картины сопровождал некто Малетин, а Терновский краеведческий музей, заявленный в документах как хозяин экспонатов, находится в состоянии полного недоумения.
Интересное кино. Интересное, но не более. И к моему делу этот детектив не имеет никакого отношения. Тем более я понятия не имею, кто такой Малетин.
– Ладно, пора работать, – отрезал я. – На обеде пересекаемся на старом месте?
– Лишний вопрос.
Я положил трубку на рычаг и махнул Алле: «Приглашай...»
И пошло...
И поехало...
– Антон Павлович, почему в СИЗО мне не подписывают разрешение на передачу сыну?
– Потому что в прошлый раз вы, взрослая женщина, напихали в стержни к ручкам иголок, а апельсины накачали брагой...
– Ваша Честь, помните, вы работали мировым судьей?
– Это трудно забыть.
– Так вот, судебный пристав-исполнитель до сих пор не исполняет вашего решения о взыскании с подлеца-мужа-Огаркова алиментов.
Я набираю номер телефона службы судебных приставов Центрального района.
– Михаил Игнатьевич? Добрый день. Вы в курсе, что я обязан контролировать исполнение своих решений? Ваш пристав Бородулин уже год исполняет то,