над тем, что я мог позабыть еще. Эти размышления прервала резкая телефонная трель. Никто из знакомых и близких мне людей в это время звонить не станет. Им очень хорошо известно, что в эти минуты меня в квартире уже нет.
Поднять трубку? Любопытство победило. Я бросил на коридорную тумбочку сумку с делами и прошел в комнату.
– Слушаю вас.
– Антон Павлович?.. Здравствуйте. Я прошу прощение за столь ранний звонок. Это начальник ГУВД Смышляев.
Расплата за любопытство. Она всегда приходит тогда, когда не хочешь что-то делать, но вопреки здравому смыслу все-таки делаешь. Все идет по накатанной, давно знакомой мне колее. Я не предполагал лишь, что все папы мне начнут звонить именно домой. Вероятно, их логика позволяет сделать вывод о том, что если я разговариваю в домашней обстановке, то из «судьи Струге» преобразуюсь в «своего судью Струге». Это неверно. Но многие этого не понимают.
– Доброе утро, Алексей Петрович. Слушаю вас внимательно.
– Тут такое дело...
– Уголовное, – подсказал я.
– Да! Я бы хотел переговорить с вами.
– Пожалуйста. У меня как раз сегодня часы приема. До шестнадцати. Позже я не могу, у меня работа.
– Антон Павлович, я бы хотел поговорить во внеслужебной обстановке. В спокойной, так сказать...
– Вы полагаете, что я в кабинете корчу рожи и бью в бубен?
«Ха-ха» в трубке – это вынужденная реакция на мою реплику. Однако не только я в городе знаю, что у Алексея Петровича большая проблема с чувством юмора. Тем не менее проблема у него не только с этим. Читая документы отдельных своих подчиненных и встречая в протоколах фразы наподобие – «пнул пинком под зад» или – «трахнул поллитрой о калган», Алексей Петрович воспринимает их как естественные и подчиненных не журит. Многого стоит и его уличное интервью телевизионщикам после убийства одного из местных бизнесменов. Кто-то из столичных репортеров, кто знать Алексея Петровича в лицо вовсе не обязан, попросил Смышляева представиться. И на всю Россию-матушку Алексей Петрович, наш первый в области милиционер, выдал:
– А ты меня что, не знаешь?! Едрена мать!!
Поэтому судьи в райсудах, получая материалы о мелком хулиганстве граждан, уже не удивляются, когда подчиненные начальнику ГУВД милиционеры приносят в суд документы, в которых говорится, что «гражданин Фунтиков стоял выпимши и ссал на угол здания Биржи труда, оскорбляя тем самым человеческое достоинство».
Кое-как распрощавшись, понимая, что этот звонок Смышляева далеко не последний, я положил трубку и поспешил на работу. Интересно, а в каком таком «тихом» месте предлагал встретиться Смышляев? И не хотел ли он, как бы между прочим, судью к себе в кабинет вызвать? А что, такой случай на моей памяти есть. Один из представителей «Единства» мне так и сказал: «Ладно, это не телефонный разговор. Давайте подъезжайте ко мне, на месте и определимся». Я и определился. На месте. В соответствии с ныне действующим законодательством.
Когда в Тернове метро построят?