жалко! Попользоваться даже на ночь не дает!
И неделю, пока голова не прошла, он стал терпеть, как монах.
2
Синяки на голове Ваньку не украшали, и плотской радости, естественно, не дарили. За деньги её взять тоже не получалось, поэтому Ванька решил, что брать любовь надо силой, и только силой, и пусть даже нечистой! Он решил Дьяволу душу продать. Какая разница Дьяволу, чью душу покупать, лишь бы душа была! Он, особенно, испорченные любит? Так Ванька вроде и не ангел в плоти. В любом случае, это его обязанность, пусть забирает!
К Дьяволу надо обратиться! Дьявол-то, что он, он не занят. Пока Бог души спасает, он сидит себе и отдыхает. Все равно, норма у него и так перевыполняется. Люди сами себя губят, палец о палец ничего делать не надо.
– Вызову Дьявола! – решил Ванька, – Поговорим хоть!
И он затеял сеанс спиритизма. Как только в кроватях затухли голоса родителей, как только наступила ночь, он схватил тарелку, буквы черным маркером написал на картах, взял свечу, что Богу не пригодилась, прочее барахло и стал звать.
Пелевин, Бог, Глюкоза и Дьявол словно сговорились не показывать свои лица, поэтому и Дьявол к нему не явился. Только, в отличие от Бога, удосужился блюдцем по столу постучать, мол, здесь я.
– Ты что там делаешь? – выкрикнула мать из комнаты, – Снова по ночам еду из холодильника воруешь? Разогревай только! И не шуми! Мне завтра рано на работу!
Дьявол тут легонечко тарелку задвигал к буквам Л, А, Д, Н, О, затем, наверное, немного поразмыслил и вновь заскакал ей по столу: С, П, О, К, О, Й, Н, О, Й, Н, О, Ч, И.
«Вот штука! – подумал Ванька, – в Дьявола верю, в Бога нет!» И приступил к делу:
– Здравствуй, Дьявол, – заговорил он, – Дай мне, пожалуйста, девочку! Очень хочется! – попросил он.
Блюдце заскакало, получилось слово «ЗАКОНЧИЛИСЬ».
– Но у меня ни разу не было! Пожалуйста! – чуть не пустил слезу Ванька, умоляя его.
– Ха-Ха! – ответил на это Дьявол, а подумав, прибавил»!!!»
И Ванька каким-то чутьем понял, что после этого он исчез, сдался он ему, не грешник этот!
3
Вскоре, он все это рассказал однокласснику Лешке. Лешка был прыщавый, рыжий, поэтому его понимал, и довериться ему было можно стопроцентно, как пить дать! Лешка – свой человек. И он сказал Ваньке:
– Идиот ты, Ванька?
– Почему? – обиделся тот.
– Ты же спутаться с девочкой хотел? На прокат, так сказать, любовь взять, на ночь?
– Ну, конечно! Типа того! – сказал Ванька, – Не жениться же мне на ней! Не детей с ней заводить!
– Вот как! – ответил ему Лешка, – Так и просить надо было секса!
Ванька вылупил глаза, Лешка разумничался.
– Любовь – это кранты! – начал объяснять он ему, будто сам что-то понимает, – Она бьет прямо в сердце! От нее невозможно оправиться! Она на всю жизнь! И она избирательна! – и дальше продолжил лечить про две половинки и что-то тому подобное.
– Привередливая сволочь, – подумал Ванька