Она расстегнула пуговицы, но развязать ужасный шарф так и не смогла.
Мадина, лежа на кровати, рассматривала свои рисунки. Один из любимых ее шедевров, был рисунков с фиолетовыми высокими цветами, выше людей. Люди гуляют в этом цветочном саду по тропинке из оранжевого камня.
Снова подергав свой шарф, Мадина повернулась набок и уснула.
Во сне Мадина увидела себя на лугу, вокруг было тепло. Она была в летнем платье, но что-то душило горло. Мадина посмотрела вокруг: зеленые листья, трава, бабочки. Лето. Небо голубое. Плывут белые, как сахарная вата, облака. Девочка потянулась к ним, словно точно знала, что они вкусные. Вот только горло что-то давит. Но вдруг все облака собрались в одну большую тучу. И туча, как огромная серая ящерица медленно поползла к ней, затмевая свет. Мадина стала задыхаться. Ей было страшно, еще что-то давило ей горло. Она хотела позвать на помощь, но не могла произнести и слова, а лишь застонала.
– Мадина – солнышко! – разбудила мама.
Мадина проснулась.
Горло давил невыносимый шарф. Она тут же подошла к своему столу, на котором были разбросаны карандаши. Взяла серый карандаш, достала бумагу и зарисовала ящерицу.
Мама села на кровать дочери и наблюдала за ней. Увидев дочь в шарфе, помогла его развязать.
А Мадина торопилась быстрее зарисовать голубое небо вокруг серой ящерицы.
– Мадина, – тихим голосом сказала мама, – папа ушел.
3
И вот он заходит. В руке держит острый нож и направляется ко мне. Все ближе и ближе. Я вижу только этот нож, словно нож сам летит ко мне. Мне трудно дышать. Нет, нет….
Я открыла глаза.
Снова кошмар. Хоть не спи вовсе. Очередное «доброе» утро. Вчера я забыла выключить телевизор. Так и уснула в кресле у телевизора. Я уже не помню, когда в последний раз спала в своей кровати.
– Тело было найдено…, – голос с экрана, – три ножевых ранения.
А теперь ясно, почему мне это приснилось. «Побольше спи, Мадина, у включенного телевизора, и не такое увидишь во сне!»
Ноги затекли. Я ведь спала в кресле, собрав ноги под себя. «Думаю, будет правильно их вытянуть. Ой, как больно!» Похоже, кровь не поступала к ногам. И теперь я ни чего ими не чувствую. «Я точно опустила ноги на пол?» Я посмотрела на ноги. «Да на полу. А вот, кажется, что-то чувствую – ворсинки ковра. Надо же, а я до этого и не замечала, какой мягкий ковер и как щекочет пятки».
– У жертвы не было кошелька, – продолжал мой телевизор, – и был снят перстень.
Я посмотрела на телевизор. Явно это не то, что следует смотреть по утрам.
«Где же он? Где та волшебная палочка, которая выключает волшебное зеркало? А вот». Я нашла пульт и направила на телевизор.
Ведущая с экрана: «Ограбление…».
Я выключила телик, а в голове промелькнула: «Вряд ли это простое ограбление. Стоп! Что за мысли. Мне-то какое дело? Я все равно в этом не разбираюсь».
Я посмотрела вокруг. С тех пор, как Армана не стало, я не сплю в кровати. И не только