о свадьбе, чтобы всё законно и навсегда, что разрушить всё из-за страсти и мимолётного увлечения, казалось ужасно глупым и слишком похожим на горячность, с которой принимал решения его отец. Любить женщину, значит заботиться о ней, думать о её счастье и благополучии, не огорчать и не обижать, и он не мог, не посмел бы обидеть ту, что так долго любила и ждала его, верила ему. Он просил её руки, стоя перед ней на коленях, он ждал её ответа с трепетом и волнением, он хотел сделать её счастливой, роман с другой, пусть волнующей его кровь, пусть сбивающей дыхание одной-единственной улыбкой, был предательством и недоразумением. Конечно, он выбрал Свету. И был верен своему решению, был горд его правильностью, и уверен в их совместном будущем.
Да, Ира права, их встреча никак не предполагалась, не входила в его планы на ближайшие лет пятьдесят. Но, кажется, она тоже всё помнит, иначе бы не злилась до сих пор. Хотя бы могла на него смотреть, без злости. А она не может.
– Алекс, чем вы занимаетесь?
Он растянул губы в ещё одной официальной улыбке.
– Я архитектор.
– Свой бизнес?
– Да, в Москве.
– Отец, наверное, гордится вами.
– Наверное… – Поспешил кивнуть и уже с уверенностью подтвердил: – Безусловно.
Снова кинул быстрый взгляд на часы.
– Я в восторге от выставки.
– «Гера» просто бесподобна. Её так долго ждали. Почему ваш отец раньше её не выставлял?
Алексей посмотрел на скульптуру в центре зала, поднёс к губам бокал с виски.
– Думаю, потому, что она бесподобна. Никак не мог с ней расстаться.
– Говорят, что он лепил «Геру» с вашей матери. – Голос и взгляд журналистки был многозначительным. – Это правда?
– Думаю, об этом достоверно известно только моему отцу. Или вы спрашиваете, вижу ли я сходство?
Мраморные идеальные линии женского тела едва скрытые туникой приковывали к себе взгляды. А Алексей вдруг поймал себя на мысли, что глядя на эту красоту, думает не о самой скульптуре, не о матери, которая, помнится, кричала как никогда громко, узнав, что отец решился представить «Геру» свету, а абсолютно о другой девушке, которая к его семье не имеет никакого отношения. Вдруг вспомнилась Ира, у воды, на фоне тёмного моря и заходящего солнца, с полотенцем, прижатым к груди, и никого вокруг. Дикий пляж, совершенная красота и чистота, и дикое желание, которое он чувствовал. Алексей отвернулся и сделал большой глоток виски. Интересно, о чём думал отец, когда создавал свой шедевр, своё совершенство?
Всё произошло само собой, Алексей совершенно не собирался ничего подобного делать, но прежде чем он успел подумать, осознать и принять верное решение, он схватил за руку проходящую мимо девушку, узнав её всего лишь по заколке для волос. Он схватил, она резко обернулась, видимо, испугавшись его прикосновения, а когда подняла глаза к его лицу,