на лимане место для всеобщего пикника. Они нарубили камыша, застелили его ковром. На него наши бабули положили покрывала и расположились на них поудобней, словно шемаханские царицы. Притащили табуретки. Из них получились столы. Нам поставили корзины с фруктами, пирожки и вареную кукурузу.
Завязался веселый разговор. Мужчины рыбачили. Рыба ловилась, компания сближалась, дети, то есть мы, визжали от восторга. Уж мы и купались, и грязью мазались, и черепах ловили, и уставшие валились рядом к бабулям, и слушали разные истории.
А еще бабули соорудили нам набедренные повязки из камышовых листьев, вымазали руки и ноги грязью, на лице произвели боевой раскрас, в волосы закрепили камышовые метелки. И получились из нас знатные индейцы. Восхищения нашими бабулями не было предела. Они так выросли в наших глазах. А мы увлеклись игрой в индейцев, носились с гиканьем по берегу. Дядя Юра с дядей Ваней были нашими лошадьми. Мы восседали у них на плечах, а они выполняли разные маневры. Мы метали копья из камыша в скрытых в зарослях бледнолицых врагов. А еще бабули научили строить из камыша вигвамы. Собираешь растущий камыш в большой пучок, перетягиваешь его сверху камышовым листом, а в середине вытаптываешь некое подобие круглой комнаты. Вигвам готов. Уже на закате мы отмывали свой боевой раскрас в теплой воде лимана.
Все так удивлялись, что вот они уже несколько лет живут бок о бок, но вот так ни разу не собирались. Они даже говорили нам «спасибо» за такой прекрасный вечер. А меня стали называть «наша бесарабка».
– Пойдем, я покажу тебе большой дом! Только надо вести себя тихо, не натоптать и не насорить. Бабушка Нюта не любит беспорядка.
Инна заговорчески тащила меня в дом.
Дом был большой длинный, сверху серый. В нем было два подъезда-входа, оплетенные каким-то вьюном с большими ярко-оранжевыми цветами. Между подъездов разбит цветник. Каких только цветов там не было! Больше всего мне нравились там розы. Они стояли такие мощные, таких ярких расцветок, причем цвета были без полутонов. Желтые, красные, чайные, белые. В этот палисад смотрели два небольших окна с крахмальными белоснежными вышитыми занавесками. А напротив палисада огромный разлапистый каштан и резная скамейка под ним.
И вот мы входим в дом. Большая зала. Нехитрая мебель советских времен. Камин, а над камином сабля. Тростниковые половицы. И везде: на диване, на комоде, на шкафу – накрахмаленные белоснежные салфетки. Они придают обстановке торжественность.
Из комнаты дверь. Открываешь ее и сразу попадаешь в другую комнату. Налево то самое окно, что выходит в палисад. Под окном столик с неоконченным шитьем. Направо – большая кровать с множеством перин и подушек, как в сказке «Принцесса на горошине». Все воздушное, пуховое, покрытое тончайшими паутинками белоснежных самотканых покрывал. На стенах – картины вышитые крестом. Пейзажи, натюрморты, а над кроватью большая картина с полуобнаженной девушкой в райском саду.
Впереди опять дверь. Следующая комната