сорок два с половиной!
– В сорок два года…
– В сорок два с половиной!
– Зачем ты опять хочешь сказать, что старая? А ты… ты наглая молодая кобыла! Наглая и безмозглая!
– Ну ладно, мама, забыли. Но ты скажи, какая может быть жизнь после сорока? Одни слезы!
Закипает:
– Козел, сдвинься вправо! Мама, ты смотри, он опять презерватив показывает!
Кричит:
– Знаешь куда его засунь?! Не знаешь? Значит, Бог ума не дал!
Раздраженно возвращается к прерванному разговору:
– Ну и какая жизнь после сорока? Тут и в двадцать-то никакой… одни нервы вот с такими уродами…
Она сует в окно фак.
– Доживешь – поймешь. Не только слезы.
Мечтает:
– Я вижу ребеночка… Я неотступно вижу ребеночка… Вот он кричит: «Мама, посмотри у меня во рту… Я съел какую-то бяку… Мама, не тупи, давай быстрей!»
– А про Чеснокова говорить? – сомневается Анастасия Егоровна.
Дина вопит:
– Урод! Урод, я сказала!
Анастасия Егоровна поддерживает внучку:
– Ну, да, приворовывал, правильно ты говоришь, внуча… Приворывал Чесноков, это точно…
– Не страна, а полный Гондурас! Держите меня семеро, я ему сейчас яйца отгрызу!
Бабушка любопытничает:
– Где яйца?
Подумала и добавила:
– Ну да. У Марии Степановны две чайные ложки украл… У Яшиной 100 рублей украл… Вот не помню, прищепнула я его, когда обмывала… Или не щипнула… Три года прошло. Прищепнула, Лена?
– Прищепнула… Может и пристукнула…
– А вы говорите не бить. Как наших людей не бить? А если он руки-ноги не гнет, упрямится…
– Мама, хватит о покойниках, я жить хочу…
– Так значит правильно прищепнула?
– Не забывай, мама – мертвого прищепнула!
Галкина вздыхает и опять мечтает:
– Мне кажется все только начинается.
Счастливо добавляет:
– «Мама, не тупи, давай быстрее, я съела бяку! Вызывай скорую!» Именно так ты говорила, доча… А теперь кто скажет?
– А про Кулешову говорить? Крутанала ей ухо, когда ногу не сгибала… Говорить, Лена?
Галкина закипает:
– Говорить! Это же исповедь, мама! Ты страшная грешница, мама, страшная! Ты хоть сама понимаешь, что ты делаешь? Обмывая, ты регулярно избиваешь покойников в последний путь, регулярно!
– Что ты такое говоришь матери?
– А ну повтори честно: обмывая покойников, я их регулярно пощипываю, постукиваю по темени, сую тумака, накручиваю уши…
– Когда? И что ты такое говоришь?
– Слабо, мама? Тоже мне знатная обмывальщица! Ты их уже три года избиваешь, три!
Дина бьется в истерике:
– Убери фак! Среди идиотов мы сами станем идиотами! Убери фак, я сказала!
– Где фак? – интересуется бабушка.
– Страшная грешница! Умей отвечать за свои поступки!
– Нету фака, что ли?
– И оставь гордыню! А ну открой книгу! Открой книгу!
Старушка послушно