неожиданное открытие:
– А ты, оказывается, блондинка.
– Давай обойдемся без шуток на эту тему, – грустно улыбнулась Аларика. – Лучше скажи, ты цвета различаешь?
– Если они очень яркие. В основном вещи кажутся выкрашенными в оттенки серого.
– Я – так совсем не различаю. Только черное, белое и серость между ними. Демоны!
– Где?! – Селеста принялась лихорадочно оглядываться.
– Да волосы опять спутались…
В тяжелой борьбе волосы Аларики обрели-таки первоначальный цвет. Жалкий обмылок свидетельствовал, что грязь сдалась далеко не сразу, и девушкам пришлось нагревать третий котел для Селесты. Наконец, сочтя себя чистыми и по-сестрински разделив импровизированные простынки, они уселись возле костерка.
– Не садись так близко к огню. – Аларика чувствовала благодарность перед новой подругой и старалась как-то ее выразить. – Восставшие легко сгорают. Правда, мы хорошо пьем и только что искупались, но рисковать не стоит.
– Ладно…
Тишина, нарушаемая только щелканьем и свистом ночных насекомых, птах. В жестоком мире нельзя терять бдительности ни на секунду, но никто, даже живые мертвецы-мораги, не могут находиться в постоянном напряжении. Иногда надо отдохнуть, расслабиться. Полежать на земле, из-под полуприкрытых век наблюдая незнакомое небо с чужими созвездиями, ощущая слабое тепло лежащей рядом подруги. Окончательно забыть обо всем мешает скребущее чувство голода: завтра вновь придется идти искать добычу. Говорить нет желания – хочется просто лежать.
Внутренние часы напомнили: скоро рассвет. Пора дом… Пора в монастырь.
– Все надоело. – Аларика со стоном потянулась, непроизвольно превратив простое движение в чувственно-соблазнительное. – Может, остаться? Потерпеть немного – и в Сады Вечности, подальше от всего этого дерьма…
– Самоубийцы прокляты богами всех религий.
– Я авансом отмучилась, на дюжину жизней вперед. – Женщина с мрачной улыбкой разглядывала крепкие длинные ногти на пальцах. – Знаешь, я ведь могла бы сейчас жить в цитадели. Перед катастрофой мой менеджер заключил контракт на выступления в герцогском дворце – первый концерт должен был состояться семнадцатого. А пятнадцатого началась эпидемия, перевозчики встали по всей стране, и я застряла на половине дороги. Пока добрались до города, труппа распалась, осталось всего четверо – я, директор и два танцора. Красивые мальчики были. Постояли перед закрытыми воротами, покричали – и ушли в Гнойник.
– Ты была певицей?
– Да. Магический дар у меня средненький, у родителей всего-то богатства, что древнее имя и дальнее родство с Фиризой Ветреницей. Я еще в школе училась, когда жрецы заметили, пригласили в храм петь. Голос есть, внешность подходящая, первые записи ценителям понравились. Прославилась бы, мужа нашла хорошего, детей родила, трех, и жила бы в свое удовольствие, пока смерть не придет. Немногого хотела… Ладно. Чего