же кивает мне в ответ.
А та молчит. Ни звука, ни шороха не слышно. Думаю, как бы снова сдержаться и не выпалить это свое дурацкое «здрассте». Мысленно повторяю, как тантру: «Я спокоен. Я не волнуюсь». Расстегиваю куртку. Жарко как-то в квартире. Надо было сразу кожанку скинуть. Столько ждали.
У Иринки пиликает телефон. Она что-то читает и закатывает глаза, ухмыляется.
– Пошли на выход, – хватает Славика под локоть.
– Не понял, – хмурится тот.
Сказал бы я, что тупит. Но сам что-то тоже не въезжаю.
– Планы изменились. – Иринка кивает головой куда-то в сторону комнат, и я понимаю, что эти ее слова относятся к Марине.
Выхожу в подъезд, и сразу холодом окатывает с головы до ног. Противным таким, колким. Я же куртку не надел! Олух!
5
Вечер воскресенья – заунывные семейные посиделки. Отец у нас массовик-затейник. То в лото предлагает всем сыграть, то какую-нибудь комедию посмотреть допотопную, а то и вовсе – чтение по ролям. Может, я чего-то не понимаю? Но, по-моему, он слишком мало видит нас среди недели, вот и несет всякую чушь.
Иринка, правда, соглашается на все. Ей в радость и в настольную игру сыграть, и по сотому разу «Кавказскую пленницу» пересмотреть, даже Шекспира вслух зачитать не отказывается.
А я в ванной закрываюсь. Часа на два, пока весь энтузиазм у отца не иссякнет. После лежу в кровати и чувствую, как от меня пеной для ванны пахнет. А сама заусенцы на пальцах кусаю. Привычка.
В школе обращаю внимание на Асю. Интересно же, как она себя будет вести, после того как я ее заявку в друзья одобрила. Но ничего такого не замечаю. Все как обычно.
Она ходит вдоль доски туда-сюда, улыбается. Потом вызывает Пашку Носова задачу решать. Тот сияет от радости. Проходя мимо Коломенцева, даже бровями энергично задергал типа: «Вот так-то. Съел?» Капец. С каких это пор у нас выход к доске – все равно что награда за заслуги?
А Коломенцев, по ходу, вызов принял. Сначала строчил что-то в своей тетради, как из пулемета, пока Ася за учительским столом сидела спиной к Носову.
Я свою тетрадку в сторону отодвинула, наблюдаю: сейчас обязательно что-нибудь отчебучит.
Короче, дождался он, когда Носов у доски почти все решение распишет (оставалось только цифры подставить да посчитать), а потом как вскочит со своего места и к доске пулей.
– Давай, давай, иди отсюда. – Вцепился Пашке в рукав и оттаскивает в сторону, тут же в спину толкает. – У тебя и так оценок много. – А сам сияет от радости. Все внимание ему!
Ася только глазами моргает: пишет Коломенцев решение, стуча мелом по доске. И правильно пишет.
А класс гогочет потихоньку. Носов, который к себе на последнюю парту вернулся, ноздри раздувает. Того и гляди, глаза кровью нальются. Носов в гневе – это страшно! Страшно как смешно! Сейчас заплачет. Или маме нажалуется.
Сашка Коломенцев у доски, как на церемонии награждения. Вот-вот и кланяться начнет.
– Молодец, Коломенцев, правильное решение, – кивает Ася.
Вот коза! Ведь знает, что Сашке