начал планировать поход на Москву. По некоторым сведениям, атаман широко использовал имя «царя Дмитрия». Марина Мнишек в челобитных именовалась великой княгиней, а ее сын Иван, родившийся в январе 1611 г., – царевичем и великим князем. Несколько слов о судьбе этой женщины. За отказ от царского титула после гибели Лжедмитрия I в июле 1608 г. она была отпущена на родину, но вместо Речи Посполитой оказалась в Тушине, где признала Лжедмитрия II своим «чудом спасшимся» мужем. Когда Лжедмитрий II был убит, предприимчивая полячка, что называется, прибрала к рукам Ивана Заруцкого, который пытался поддержать кандидатуру ее сына на русский престол.
Заруцкий предполагал стянуть к себе все бродячие шайки Московского государства, взбунтовать волжских казаков, татар и ногайцев и двинуться с ними вверх по Волге. Этот путь к Москве использовали впоследствии и С. Разин, и Е. Пугачев. (Мятежники, захватив приволжские рыбные угодья, обратили доходы с них в свою пользу, что обеднило московскую казну.) Донским и волжским казакам были разосланы «прелестные письма», на которые откликнулись люди определенного склада, готовые идти куда угодно «за зипунами». Еще одним союзником Заруцкого стал освобожденный им из астраханской тюрьмы ногайский мурза Джан-Арслан. Юртовские татары мурзы Иштерека были приведены к союзничеству с мятежниками путем взятия заложников. Кроме того, атаман отправил посольство к персидскому шаху, пообещав ему в подданство Астрахань.
В Москве понимали опасность действий Заруцкого, который мог стать очередным самозванцем, и принимали меры к подавлению мятежа. Михаил Федорович послал атаману письмо, обещая полное прощение в случае прекращения бунта. Одновременно государь поручил подавление мятежа И. Н. Одоевскому, окольничему С. В. Головину и дьяку Юдину. Когда в Астрахани произошло выступление противников Заруцкого, Одоевский без промедления отправил туда на судах отряд стрельцов, приказав им плыть днем и ночью. Как видим, он учел свою ошибку. Окруженные стрельцами казаки выдали руководителей мятежа правительственным войскам.
Держать пленников в Астрахани было опасно, поэтому Одоевский решил перевезти их в Казань, причем по отдельности. Заруцкого сопровождал конвой из 130 стрельцов и 100 астраханцев во главе со стрельцом Баимом Голчиным. Марину с сыном конвоировала охрана из 500 самарских стрельцов во главе с М. Словцовым. В наказе, данном сопровождению, строго указывалось вести пленных «с великим береженьем», в оковах, а при попытке освобождения – убить их. Вскоре после прибытия в Москву Ивана Заруцкого и малолетнего «царевича» (борьба за власть невозможна без проявлений жестокости!) публично казнили. Марина Мнишек умерла в тюрьме от болезни и от тоски по воле. Государь, вероятно под влиянием бояр, хорошо помнивших Смутное время, решил дать подданным урок на будущее.
Испытывая острую нужду в военных кадрах, московское правительство стало нанимать их за границей, в первую очередь в «немецких» землях. Наемные специалисты должны были принадлежать к лютеранству. Ортодоксальных католиков на службу